Я делюсь с ней
тем, что заметил, и затем мы сходимся на арене. Мы начинаем медленно, отстраняясь после каждого удара, чтоб не ранить друг друга. Мне приходится то и дело ударять ее по локтю, как бы напоминая, что ей стоит прикрывать лицо и через пол часа она уже двигается чуть лучше, чем раньше.
- Девушка, с которой тебе предстоит бой завтра, - говорю, - я бы ударил ее в челюсть, - показываю на себе, - хороший апперкот должен помочь в этом, давай потренируемся.
Она становится в боевую позицию, и я с удовольствием замечаю, что она держится уже куда лучше. Мы прыгаем насколько мгновений, и она бьет меня, как только она это делает, ее левая рука перестает прикрывать лицо, я блокирую первый удар и атакую ее слева, в открытую зону. В последний момент я останавливаю кулак в воздухе и бью в воздух выше нее.
- Знаешь, тебе бы стоило меня ударить, чтоб я таки это запомнила, - выпрямляется она. Ее кожа красная от усилий, а пот стекает по линии волос. Ее глаза яркие и в них критика. И впервые я замечаю, что она симпатичная. Не такая, как я бы себе представлял симпатичную девушку - мягкой и нежной, она скорее сильная и упорная.
- Да нет, не стоило.
- Это твое мнение, оно больше подходит рыцарству Отречения и это меня обижает, я могу о себе позаботиться, и могу перенести немного боли.
- Да нет, это не потому, что ты девушка, я так поступаю потому, что я против насилия без должного на то повода.
- Это в стиле Стифов, не так ли?
- Не совсем, Стифы и правда против насилия, закинь Стифа к Бесстрашным и они скорее дадут себя побить, - улыбаюсь я. Я не привык к сленгу Бесстрашных, но так прекрасно почувствовать его своим, позволить себе расслабится и просто говорить, - просто для меня это не игра, вот и все.
Впервые в жизни я кому-то это сказал. Я знаю, почему для меня это не игра, долгое время это было моей реальностью, это было моим сном и не совсем. Здесь я научился защищаться, стал сильнее, но единственное, чему я так и не научился, и не научусь - так это причинять кому-то боль. Если я хочу стать Бесстрашным, я сделаю это по-своему, даже если это будет значить, что часть меня навсегда останется Стифом.
- Хорошо, давай продолжим.
Мы занимаемся, пока она не отренирует апперкот, и я почти пропускаю ужин, после всего она благодарит меня и обнимает, короткое объятие, но она смеется с того, как оно заставляет меня напрячься.
- Как быть Бесстрашным, основы, урок первый: обнимать друзей - нормально, - говорит она.
- А мы друзья? - говорю в полушутку.
- Ох, заткнись, - бросает она, уходя по коридору в свою комнату.
На утро все инициированные, которые перевелись, идут за Амаром мимо тренировочного зала в темный зал с большой тяжелой дверью. Он просит нас сесть под стенку, а затем уходит, не сказав ни слова. Я смотрю на часы. Бой Шоны вот-вот начнется, рожденных Бесстрашными инициированных больше, а значит и времени на первый этап у них уходит больше.
Эрик сел как можно дальше от меня и меня радует это расстояние. Вечером после боя мне пришло в голову, что он мог мне назло всем рассказать, что я сын Маркуса Итона, но он этого не сделал. И теперь я задаюсь вопросом, ждет ли он нужного момента, чтоб это сделать или же просто держит это при себе по какой-либо иной причине. В любом случае мне стоит держаться от него как можно дальше.
- Зачем мы здесь? - нервничает девочка из Дружелюбия, Мия.
Никто не отвечает. А я почему-то совершенно не нервничаю. Что бы ни было за этой дверью, оно не принесет мне никакого вреда, так что когда Амар возвращается и первым называет мое имя, я не кидаю отчаянные взгляды в сторону других инициированных.
Комната темная и грязная, в ней лишь компьютер и стул. Стул как у зубного, такой же, как был в комнате, где проверяли наши способности. Экран монитора белый, и лишь две строчки черного текста указывают на то, что запущенна программа. Когда я был младше, я любил посидеть в школе в компьютерном классе поддерживая их работу и исправляя поломки, если такие были. Я работал под руководством женщины из фракции Эрудитов, Катрин, она научила меня гораздо большему, чем следовало, просто потому, что была рада найти того, кто ее слушал. Так что сейчас, смотря на монитор, я понимаю код какой программы отображается, хоть я и не умею ею пользоваться.
- Симуляция? - Спрашиваю.
- Меньше знаешь - лучше спишь, садись.
Усаживаюсь в кресле и кладу руки на подлокотники. Амар готовит шприц, поднимая его к свету, и проверяя на месте ли чип. Он вставляет иглу мне в шею без предупреждения и делает укол. Я вздрагиваю.
- Посмотрим, какой страх у тебя на первом месте, - говорит он, - знаешь, они мне порядком приелись, мог бы и что-то новое мне показать.
- Я поработаю над этим.
Меня охватывает симуляция.
Я сижу
на деревянной лавке на кухне за столом из Отречения, пустая тарелка напротив меня. За окном темно и единственный свет исходит от лампочки над столом, оранжевый свет. Я смотрю на темную ткань у меня на колене. На мне черная одежда, вместо серой?
Подняв голову, вижу Маркуса напротив, на секунду он - лишь мужчина, которого я видел на церемонии Выбора, мужчина, что стоял по другую сторону зала не так давно, его темно-голубые глаза встречаются с моими, а на лице у него гримаса.