В одном месте полоса эта значительно расширялась, и там на возвышении виднелся прислоненный к скале маленький, совершенно белый дворец, выделявшийся, словно жемчужина, на фоне окутывавшей его зелени.
Через несколько минут лодка причалила к подножию мраморной лестницы, последние ступени которой спускались в воду.
Дахир и Супрамати дружески пожали руку своему рулевому, и затем все трое направились ко дворцу, вблизи еще больше чарующему, чем издали.
Построен он был из какого-то неведомого камня, белее мрамора, и в совершенно неизвестном стиле. Тонкая, как кружево, резьба украшала стены; воздушные колонки поддерживали крышу широкой террасы и потолок довольно обширной залы, следовавшей за сенями.
Эбрамар вывел их через множество комнат на открытую террасу, перед которой раскинулся сад.
На изумрудно-зеленой лужайке бродили, щипали траву, прыгали или лежали, растянувшись на солнце, самые разнообразные животные: большой тигр и медведь вперемешку с овцами, газелями, собаками, большими птицами и т. д. Супрамати удивленно смотрел на это странное сборище, а близость страшных хищников, говоря правду, внушала ему некоторый страх.
Не бойся ничего, заметил Эбрамар, отвечая на его мысли.
Животные эти не знают человека в роли палача или врага, они видят в нем только друга. Одинаково они не причиняют вреда друг другу, а присутствие их здесь необходимо и предусмотрено.
Жилище это, друзья мои, будет служить для вашей подготовки. Здесь, прежде всего, вы насладитесь великим, разлитым всюду покоем; затем вы научитесь лучше сосредотачиваться, сделаете вашу мысль и волю подвижными, гибкими, как усовершенствованный инструмент.
Наконец, научитесь понимать язык низших существ, что вам знать необходимо; а достигнуть этого можно только среди безусловного покоя и гармонии. Здесь души наши освободятся от телесных цепей и почерпнут новые духовные силы.
Я покидаю вас, потому что вам нужен отдых. Сегодняшний день был полон волнений и утомителен даже для вашей исключительной натуры. Но я навещу вас, когда это понадобится, чтобы дать вам нужные указания в ваших занятиях, и буду руководить ими.
Еще одно последнее указание. В зале, смежной с этой террасой, вы ежедневно будете находить готовый обед; в другой зале, приспособленной для омовения, каждое утро вы будет брать ванну и сменять приготовленное вам там платье. А теперь проводите меня; я не могу дольше задерживать гребца.
На берегу озера Эбрамар дружески простился со своими учениками и вскочил в ожидавшую его лодку.
На этот раз он правил рулем, а легкая лодочка с быстротой птицы летела по воде и скрылась вдали.
Вернувшись на террасу, Супрамати и Дахир облокотились на перила и задумчиво любовались волшебной, дышавшей глубокой
выбрали для спальни небольшую залу с двумя мягкими диванами. Среди глубокой, всеобъемлющей тишины слышалось лишь одно журчанье фонтана в ониксовом бассейне.
Супрамати с Дахиром улеглись и скоро уснули глубоким, укрепляющим сном.
Проснулись они уже поздно, но, помня указание Эбрамара, взяли ванну и переоделись в легкие полотняные одежды, уже приготовленные им.
Окончив затем скромный ужин, друзья уселись на террасе, выходившей на озеро. Сначала они беседовали, но понемногу каждый ушел в свои мысли.
В памяти Супрамати настойчиво пробуждались воспоминания прошлого.
Он видел себя бедным чахоточным врачом в своей маленькой лондонской квартире, где тогда его нашел Нарайяна и сделал ему необычайное предложение. Потом перед ним стали развертываться первые обстоятельства того странного и таинственного существования, на которое он добровольно себя обрек.
Как в калейдоскопе, мелькали разные сцены его жизни в Париже, Венеции и Индии, оживали забытые образы Пьеретты, Лормейля и прочих попадавшихся ему на пути лиц.
Затем следовало первое посвящение, закончившееся прибытием его сюда, и, наконец, наступила разлука с Нарой, выдающейся, обаятельной женщиной, бывшей ему женой и оставшейся другом, верной спутницей жизни за время их долгого существования, тяжелого восхождения к совершенству.
Как живой встал перед ним образ молодой женщины, а жгучее чувство тоски и одиночества сжало его сердце.
Но в ту же минуту в лицо ему повеяло благовонное дуновение, а на лбу он ощутил ласковое прикосновение атласистой ручки и знакомый, любимый голос прошептал:
Гони прочь волнующие тебя воспоминания прошлого. Открой глаза, любуйся, преклонись и благодари неисповедимое Существо, дающее тебе видеть чудеса, созданные Его премудростью. Видишь, души наши соединены по-прежнему и мое сердце ощущает всякое движение твоего.
Голос умолк, но к Супрамати вернулось спокойствие. Он провел рукою по лбу, выпрямился и вздрогнул. Взор его, точно заколдованный, не мог оторваться от бывшего перед ним волшебного зрелища.
Уйдя мыслями в старые воспоминания, Супрамати утратил представление о внешнем мире и не заметил, что наступила ночь. Луна залила все своим мягким и вместе с тем ослепительным светом.
Под лучами царицы ночи тихая гладь озера блестела, как серебряный диск; из темной зелени дерев фантастически выделялись белые колоннады дворца, блестели и искрились брызги водопада.