Своя кличка у нее появилась только на седьмом месяце от роду. Черно-бурая, белогрудая рослая сука откликалась на любое внимание. Игриво посматривала в глаза человеку и молчала.
Старая хозяйка швейного цеха взяла щенка для охраны двора, о чем вскоре пожалела:
Надо было того писклявого ее брата брать. Посмотри на нее: ни напугать, ни облаять никого не может, тупица.
Миловидная дворняга сидела, не понимая ни слов, ни недовольства старухи, двигала ушами и ждала чего-то.
Че смотришь? Я тебя уже кормила. Иди отсюда.
Хозяйка гнала от себя животное, толкая ногой в ребристый бок, и отправлялась по делам. Крупная для дворняги, грудастая и головастая собака продолжала молчать. Никто не слышал ее лая. Она отзывалась на все известные клички, прибегала, норовила залезть передними лапами на грудь и, если удастся, облизать лицо.
Фу, уйди, Бобик! рабочие пихали сильное собачье тело, подкидывали объедки. На, сюда смотри! Ешь.
Цех состоял из трех домишек: в самый большой поместилось двенадцать швейных машинок и два промышленных утюга, во втором доме расположилась закройная, а в третьем кухня. Тесные постройки образовали тесный, затемненный двор, ставший домом для дворняги.
Каждый вечер собаке варили суп с говяжьей обрезью или рубцом, костями и лапшой. Половина супа шла на утро. В обед в глубокую миску падали объедки со стола рабочих. Дворняга сжирала всё, дрожа от голода и жадности.
Это в семь месяцев он такой большой? удивилась новая швея.
Это девочка, неприязненно отозвалась петельщица, жившая при цехе. Она занималась уборкой в качестве оплаты жилья, убирала двор и ненавидела собаку за подкопы цветов и вонь испражнений, разбросанных по маленькой редкой клумбе.
Как зовут?
Никак По-разному зовем: Рекс, Бобик.
Девочке надо другое имя, да? обратилась девушка к дворняге и вытащила из сумки вафлю, подразнила брусочком сладкого. Хочешь?
Собака радостно метнулась из стороны в сторону что-то вкусно пахло в руке человека! Щетинистый витой хвост мотался, заставляя зад вилять, как если бы дворняга пританцовывала от нетерпения. Девушка рассмеялась. Осторожно протянула руку и, дав обнюхать пальцы, погладила гладкую макушку. Бросила вафлю:
Угощайся.
Хруст в пасти. На земле остались крошки.
Понравилось?
Собака оглушительно прогавкала: понравилось!
Девушки вскричали от неожиданности и засмеялись.
Вот лает!
Ниче се
Из цеха вышло несколько удивленных швей:
Это наш так лаял?
Животное попрыгало от удовольствия.
Это же девочка, зовите ее Джулей! нарекла собаку новенькая.
Женщины поговорили с ней вперемешку:
Почему Джулей?
У сестры моей похожая, поменьше, зовут Джулей.
Джуля? Как Джулия, только Джуля.
Да. Такая же темная, с белой отметиной.
Отметина на лбу бывает, а на груди пятно.
Ну, пятно
Собакам кличку надо давать, а Джуля это же имя.
Мне кажется, ей идет эта кличка
растет еще. Не лает только, спокойная.
Джуля!
Люди оглядели дворнягу, словно впервые видели и, шумно ее обсуждая, зашли обратно в цех. Джуля осталась, виляя хвостом и нюхая землю.
Ее не выпускали наружу. Собаке безумно хотелось побегать без оглядки на тесноту, отпустить себя в быстром и свободном движении. От избытка энергии иногда находило исступление: она быстро бегала по маленькой территории и на все попытки людей остановить ее, выпучив глаза, клацала пастью. Бег по двору оканчивался неприятными столкновениями со стенами, воротами и забором. Ныли растущие кости Когда буйство стихало и возвращалось дружелюбие, Джуля как ни в чем не бывало искала ласки. Доверительно льнула мордой к людям и совершенно не боялась новых лиц подскакивала, знакомясь с запахами. В глазах светилось одно большое радостное ожидание.
Иногда какая-нибудь работница всматривалась в щенячьи глаза, жалея животное.
А гулять она не выходит?
Нет.
Почему?
Раньше тут была Кнопка, маленькая такая, рыжая. Лаяла на каждый звонок в дверь. Хозяйке нравилась, конфеты получала. Смешная Потом упустили дверь осталась открытой ненадолго, Кнопка выскочила, побежала прямо к большой дороге и под машину попала. И все. Хозяйка долго ворчала, что просмотрели.
Из-за этого не выпускают Джулю?
Ну да.
Здесь же места мало. Жалко беднягу
Несмотря на периодическое свое щенячье буйство, Джуля была миролюбивой собакой и никудышным сторожем. Хозяйка выговаривала ей за это, но ничего поделать не могла.
Дни в цеху
проходили одинаково. Утром приезжал хозяин, включал освещение, кондиционеры, открывал рабочим дверь. Кормил сновавшую у ног Джулю и ждал затем разгона работы: ходил, сложив руки за спиной, довольным, хозяйским глазом наблюдал за молчаливыми заспанными швеями, справлялся о делах и примечал перемены. После этого передавал технологу ключи от закройной и уходил. Весь день люди работали, говорили, смеялись, ругались Лаяли соседские собаки
Вечером хозяин возвращался вместе с женой. Дворняга льнула, выпрашивая ужин, старуха нечаянно давила ей лапы и сердилась:
Ну, тупица! Пшла отсюда!
Она дожидалась ухода работников. Сетуя на их нерадивость, проверяла швейное оборудование, осматривала закройную и кухню. Наконец, наливала в собачью миску еще дымящееся варево. Джуля накидывалась на корм, ревниво ограждая миску лапами, и пожирала ужин.