С этими словами он отправился дальше, но уже более спокойным шагом. Сбитый с толку его словами Фил пошел за ним. Незнакомец снова покачал головой.
Очень жестокое оружие. Ты из Девона?
Нет, я никогда не был в Девоне.
Незнакомец странно посмотрел на него и переложил книгу из одной руки в другую.
Никогда не был в Девоне? И никогда не был в Байдфорде, смею я предположить?
Его глаза хитро сверкнули и он снова переложил книгу из одной руки в другую.
Никогда.
Очень жестокое оружие! Это меня озадачивает.
После некоторого раздумья он произнес, понизив голос:
Тогда это можно объяснить только так или ты мне нагло наврал, или тебя подослал Джимми Барвик.
Он уставился на Фила, как кошка на мышиную нору, и увидел, как Фил дрогнул при упоминании имени Джимми Барвика.
Я знал это! воскликнул незнакомец. Это он подговорил, он. Это он насплетничал всему Девону. Он ужасный хвастун, но я расквитаюсь с ним. Моей вины там не было. Хотя теперь, я думаю, он мне не поверит.
На Фила нахлынули воспоминания. Имя толстяка вновь вернуло его в тот день в пивной Молли Стивенс, когда он бежал, спасая собственную жизнь. Бессвязные слова его случайного попутчика с огромным фолиантом в руке вновь обрушили на юношу имя Джимми Барвика.
Мы должны поговорить об этом, начал незнакомец, переводя дыхание. Давай присядем, отдохнем немного и побеседуем. Дело было так. Джимми Барвик и я оба родом из Девона. Вдвоем мы решили устроиться на службу к сэру Джону. Джимми в конюшню, так как он хорошо разбирался в лошадях, а я помощником управляющего. Я был уверен, что мой ум будет оценен по достоинству. Мало кто из ученых может посостязаться со мной в знании лунных фаз. Я лучше других знаю, когда лучше сажать пшеницу, и могу рассчитать влияние планет на ведение хозяйства и на урожай. И кроме того, я всегда ношу с собой Завет Божий. А это лучшая защита от злых происков дьявола. Если бы все в Англии держали этот Завет при себе, Англия была бы спасена от растления. Итак, я решил поделиться своими планами с сэром Джоном. Он совал свой нос буквально во все, что касалось его хозяйства, и порой бывал очень несдержан. С моей стороны понадобилась большая выдержка в общении с ним. Я сказал, что если он последует моим советам и вложит сто фунтов туда, куда я скажу, то через год я верну ему в четыре раза больше того, что он потратил. «Ха! был его ответ, это мне по душе. Сто фунтов, говоришь? Ну что ж, человек, который так может использовать свой талант, вправе быть управляющим всего моего хозяйства. Но с одним условием, он приложил палец к носу, Я не хочу, чтобы потом надо мной смеялась вся округа. Поэтому для начала ты возьмешь себе кусок земли и поработаешь там сам. А если у тебя ничего не выйдет, то пеняй на себя соберешь свои пожитки и мои собаки прогонят тебя прочь. По рукам?»
Он был большой любитель всяких таких шуточек. Нельзя сказать, что мне все это понравилось. Я привык общаться с людьми более спокойными и всегда считал, что чтение Святого Писания приносит гораздо больше пользы, чем пререкания. Но я не мог сказать ему «нет». Он обращался так со всеми и переделать его было невозможно. Поэтому я согласился. Я купил 50 акров болотистой земли от своего имени и заплатил за нее наличными больше 30 фунтов стерлингов. Еще 8 фунтов пришлось заплатить за обработку и в два раза больше за осушение. На всей земле я посеял репс по 9 пенсов за акр. 12 фунтов ушло на повторную вспашку и 11 фунтов на то, чтобы поставить забор. Все деньги на расходы давал мне сэр Джон и, надо отдать ему должное, не скупился при этом. Если бы Бог был милостив, на следующий год я собрал бы урожай в 300, 400, а то и 500 пудов отборного репса. Учитывая расходы на сбор урожая и молотьбу, я мог бы выручить 24 шиллинга за пуд. Этой суммы хватило бы, чтобы сполна расплатиться с сэром Джоном и вернуть ему 300 или даже 400 фунтов за его 100. Все бы это я сделал, но случилось то, чего я никак не ожидал. Толпища мелких жучков прошлись по моей земле, а огромные стаи птиц склевали все семена и молодые побеги. Я потерял все, на что возлагал такие надежды. Мне нечем было расплатиться с сэром Джоном на следующий год. Я лишился всего. Он человек слова и тут же выставил меня за ворота, сказав, что эта потеха стоила потерянных денег. Его собаки гнались за мной по пятам и чуть не разорвали на куски. Собаки всегда приводили меня в ужас, потому что это хищные и злобные существа, которые всегда так и норовят цапнуть тебя или облаять. Джимми Барвик видел все это и его толстый живот так и трясся от смеха. Последние слова сэра Джона, когда я уходил, были: «Эй, ты, чванливая утка!» Эту историю Джимми Барвик рассказал потом в Байдфорде. Они так веселились, что я не мог этого больше вынести и решил перебраться в другое место. И что же! Даже ты, который, видимо по всему, не из этих краев, обращается ко мне с теми же самыми словами.
Фил размышлял над превратностями судьбы, по чьей воле он повторил те же слова.
Кто такой этот сэр Джон? спросил он.
Его собеседник обернулся и посмотрел на него:
Кто такой сэр Джон? Похоже, ты пришел из мест, более далеких, чем я предполагал, раз ты не знаешь сэра Джона Бристоля.