Да тут впору и обделаться! я все никак не мог успокоиться. Ну, и чего ты приперся? Сейчас. Не опоздал?
Ну, давай, давай, ругай меня! Проскурин склонил повинную голову.
Да, ну тебя!
Коста, ну ты чего? Что я нелюдь, не понимаю, что ли, как ты обижен? Ну, ты сам посуди, как бы я влез туда? Как бы я к тебе на помощь пришел? Думаешь, не хотел, струсил? Да чтоб меня разорвало, если я не хотел или струсил! Проскурин перекрестился.
Да, ладно тебе! я успокоился. Понимаю, что не мог. Иначе хана моей легенде.
Проскурин расплылся в улыбке.
Дык! видимо, у него от восторга перехватило дыхание, поскольку больше он не смог что-либо произнести.
Вот тебе и дык, и шмяк! я рассмеялся. Слышал наш разговор со Спенсером?
А то! к Проскурину вернулась способность говорить.
Что думаешь?
Хитер ты, грека! Что я могу еще думать? Ловко ты его на крючок подцепил! Я там аж чуть не расплакался, слушая, как вы тут братались! Ты представляешь, как там в канцелярии новороссийского наместника будут довольны
Я скромно молчал.
То-то же! Проскурин оправился. Ладно, побегу, доложусь! Да и тебе, англичашка прав, спать нужно, отдыхать и поправляться. Больше встречаться до твоего отъезда не будем. В случае нужды передашь записку через Адонию.
Я кивнул.
Ты точно не в обиде? Проскурин все-таки жаждал железных гарантий.
Точно, точно! Хочешь даже облобызаемся? я улыбнулся.
Проскурин шутки не понял. Чуть не бросился радостно на грудь. Пришлось его притормозить и аккуратно троекратно, как и полагается, расцеловаться, не отрывая голову от подушки.
Ну, все! Побежал! Ты сейчас ни о чем не волнуйся. Если что нужно, только свистни!
Проскурин вышел.
Выдохнуть я не успел. В дверях уже стояли сестра и Микри. На подносе в руках сестры, судя по быстро разнесшемуся запаху, лежала только что приготовленная печенка. Микри держала в руках кувшин с вином. Я понял, что жутко проголодался.
Глава 11 Стипль-чез по-одесски
Он с упоением мне рассказывал про посещение итальянской оперы «Il Furioso» в местном театре в компании с Нарышкиными.
Роль «маньяка» исполнял синьор Марини. Несравненный актер! Его игра сделала бы честь театрам европейских столиц. Одесский же, хоть и храм искусства, но вызывает некоторые нарекания. Он мал, коридоры низкие, нет отдельных выходов на верхние ярусы. При входе, между колонн, ветер доставляет массу неудобств декольтированным дамам. Все толкаются в партере, ибо мест с номерами нет. Этакое сообщество любителей Мельпомены! Но вот что удивительно. Среди театральной публики я заметил много евреев. Они ярые поклонники оперы. Такие овации они устраивали певицам!
Наверное, переехали сюда из Вены или Львова? предположил я.
Возможно, возможно. В Австрии, общеизвестно, оперу весьма ценят. Но бог с ним, с театром Как твое здоровье, кунак? Как твоя рана?
Иду на поправку стремительным шагом! Шов сформировался, нитки уже удалили, нагноения нет. Конечно, придется избегать физических нагрузок в ближайший месяц. Но доктор говорит, что молодой организм справится успешно.
Это великолепная новость! Грандиозная! Извини, что несколько высокопарен после прослушивания итальянцев поправился Эдмонд. То, что ты снова в строю, очень ко времени. И полностью соответствует моим планам.
Вы про Крым, мистер Спенсер?
Коста, мы же договорились: наедине только на «ты» и просто Эдмонд. Я сделал выводы из нашей беготни вокруг больницы. Впредь ты не мой слуга, а личный помощник и переводчик. В Империи статус решает все! Впрочем, в нашей славной Англии он не менее важен, увы
Ого, мое позиционирование на местной ярмарке тщеславия существенно повысилось. Этакая награда за пролитую кровь!
Итак, Крым! У меня случилось выдающееся знакомство! Лев Нарышкин был столь любезен, что представил меня капитану Путятину, командиру корвета «Ифигения». Этот доблестный моряк настоящий англоман! Его безупречный английский и похвалы в адрес Королевского флота все это невероятно к нему
располагает уроженцев Туманного Альбиона. И этот приятный во всех отношениях человек пригласил меня сопровождать его в плавании к берегам Крыма, которое состоится буквально через два дня!
Мы поплывем в Крым на корвете?
Именно! К черту пароходы! Только шелест парусов и благословенная тишина на борту!
Я рад за нас, Эдмонд! Но как же быть с моими родными?
Спенсер на мгновение замер в раздумьях.
Женщина на военном корабле? Не знаю, как на русском флоте относятся к этому старому суеверию. В любом случае, я приложу все усилия, чтобы вам не расставаться! Ты же не останешься потом в Крыму, Коста? Я могу на тебя рассчитывать в дальнейшем путешествии?
Куда же, Эдмонд, я теперь от тебя денусь? Мы теперь как ниточка с иголочкой: куда ты туда и я!
Ха-ха, какое образное выражение! Ниточка с иголочкой Нужно запомнить Твое решение наполняет радостью мое сердце! Ты мне будешь очень нужен. Не в Крыму. Там я дам тебе время устроить семью. Но позже Мы отправимся в Черкесию! Вот мой план! Ты видишь, как я тебе доверяю после событий в подземелье!
Я уже догадался, Эдмонд, о конечной точке маршрута, не стал я скрывать наших с Фонтоном предположений. И рост доверия со стороны Спенсера был очень кстати.