Однако Жанна лишь улыбнулась.
Как хотите, но я все-таки буду вас сопровождать, объявил Пардальян.
Не нужно! Мне вовсе не страшно, возразила старику Жанна.
Послушайте, мадам, а у кого вы остановитесь в Париже? У родных? У друзей?
Нет я никого там не знаю
А на что вы будете жить?
Жанна потупилась. Пристально взглянув ей в лицо, шевалье вдруг решился, свесился с седла и сунул женщине в руку какую-то крошечную сверкающую вещицу, а потом умчался вперед. До Жанны издалека донесся его голос:
Мадам, не кляните шевалье де Пардальяна слишком жестоко! Я дружил с ним он вовсе не так плох!..
Лишь теперь Жанна сообразила, что разговаривала с тем же мужчиной, что недавно принес ей Лоизу. Она опустила глаза: у нее на ладони в лунном свете сиял перстень с огромным бриллиантом.
Пардальян подарил матери то, что получил от Анри де Монморанси за похищение ее ребенка.
IX ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ
Сегодня к парадному подъезду подошла усталая женщина с младенцем на руках. Заметив ее из окна, коннетабль взволнованно приказал провести незнакомку в его кабинет.
А вчера ночью вдруг объявился старший сын коннетабля, которого все давно оплакали. Отец и сын ссорились и страшно кричали друг на друга, а потом Франсуа снова взлетел в седло и ускакал неведомо куда.
Чуть позже нарочный привез из замка Монморанси горькую весть: на младшего сына коннетабля напали в лесной чаще бандиты и жестоко изранили юношу.
Тем временем его величество король Генрих II сообщил, что навестит после полудня отважного предводителя своих войск, а это означает, что впереди новые сражения.
Многочисленная дворцовая челядь завершала последние приготовления к визиту его величества. Было уже два часа пополудни, а король отличался пунктуальностью.
Дворец Монморанси, расположенный напротив Лувра, недалеко от паромной переправы Пор-о-Пассер, был достойным жилищем всемогущего сеньора. Дом Монморанси блистал величественной роскошью: в те времена феодалы были не менее влиятельны, чем король, а зачастую куда более богаты.
Лишь Ришелье сумел покорить надменных герцогов и баронов.
В парадном зале дворца уже собралось человек шестьдесят дворян, принадлежавших к свите коннетабля: настоящий королевский двор. Старый Монморанси, хитрый и ловкий политик, не упускал случая напомнить Генриху II о величии и богатстве своего рода.
Коннетабль уже не раз приближался к двери своего кабинета, куда отвели таинственную женщину, но в нерешительности замирал на пороге, а потом опять принимался ходить по залу. Но вот он собрался с духом, резко открыл дверь и захлопнул ее за собой.
Жанна стояла в центре комнаты, а спящий младенец лежал в большом кресле. Коннетабль бесцеремонно спросил женщину:
Что вам угодно, мадам?
Господин коннетабль
Да-да, нетерпеливо дернул плечом герцог. Разумеется, вы собирались здесь встретиться вовсе не со мной. Возможно, вы и обманули бы своими лживыми речами моего сына, но меня вам не провести!
Жанна де Пьенн посмотрела на коннетабля глазами, полными страдания и боли:
Да, это правда. Я шла сюда, чтобы поговорить с Франсуа. Но я рада увидеть отца моего дорогого мужа.
Вашего мужа?! яростно взревел коннетабль. Как вы смеете называть так моего сына? Этой ночью Франсуа признался мне во всем. Я знаю все, вы поняли? Все! Мне известно, как вы со своим папенькой ловко окрутили моего мальчика и заставили его жениться на вас. И он заключил этот брак, позорящий имя Монморанси.
Это подлая ложь!
Что?! Да вы отдаете себе отчет?..
Ваше поведение, милостивый государь, недостойно дворянского титула и герба! Если бы мой отец, которого вы убили, смог встать из могилы, он отхлестал бы вас по щекам и его не остановил бы даже ваш возраст Как вы можете оскорблять даму, принадлежащую к вашей семье?!
Слова Жанны не были словами уязвленной женщины; это была речь оскорбленной королевы.
Потрясенный Монморанси побагровел, потом побелел; он хотел позвать слуг, но, слава Богу, опомнился. Знаменитый полководец сдался, восхитившись твердостью духа этой хрупкой женщины, и замер перед Жанной в почтительном поклоне.
Господин мой! снова заговорила она, пытаясь справиться со своими чувствами. Вы полагаете, что вам все известно! Но как вы заблуждаетесь! Нет, вы не знаете чудовищной правды; не знает ее и мой горячо любимый муж, которому принадлежу я душой и телом Во имя Франсуа, во имя этого невинного ребенка, во имя нашей любви умоляю, позвольте мне рассказать вам все, господин коннетабль!..
Прекрасная и мужественная речь Жанны, ее нежное лицо и душевная стойкость тронули сердце старого герцога.
Я готов вас выслушать, мадам, вежливо проговорил он и покосился на спящую малютку. Жанна заметила этот взгляд, и в душе ее затеплилась надежда. Не в силах скрыть материнской гордости, она взяла младенца на руки, ласково поцеловала и, преодолевая робость, протянула суровому деду.
В этот миг каменное сердце старика дрогнуло. Наклонившись над ребенком, он поинтересовался:
Как вы его назвали?
Лоиза! улыбнулась Жанна.
Старый герцог разочарованно отпрянул. Девочка! Даже не прикоснувшись к малышке, он опустился в кресло и сказал: