Так вот Виктор Станиславович - вовсе не плотник и не строитель, а программист, который в последние годы вплотную занялся философией и прочими серьёзными вещами. Он вообще человек высокой мыслительной культуры. Говорит чёткими, правильными фразами, не то, что слов-паразитов, вообще лишних слов не произносит. При этом речь его не примитивная, не сухая, просто человек думает, прежде чем сказать и относится к этому очень серьёзно.
Насколько серьёзно, я узнал только на второй день общения. Утром, за общим завтраком, он начал говорить о писателе Джордже Оруэлле, о том, чего я, да и другие за столом, не знали.
Оруэлл служил в английской разведке МИ-6, в отделе, который занимался дебилизацией населения стран вероятных противников. Когда понял суть и возможные последствия этой работы, ужаснулся и написал роман "1984". Главный метод дебилизации населения - упрощение языка. (Виктор Станиславович подтрунивал над нами, когда мы говорили: "нормально", "классно", "эта штуковина". А Валера вспомнил не только о "лишних" буквах, которые в 1918 году вычеркнули из нашего алфавита большевики, но и о том, что в старославянском языке вообще было более 50 букв).
Оруэлл в своём романе ввёл в оборот термин: "новояз" - упрощённый язык, в котором обозначения "ненужных" понятий (например, "свобода") попросту не существует.
Надо будет и об Оруэлле почитать и "1984" перечесть.
ххх
Виктор Станиславович процитировал одного из американских миллиардеров: "Если у человека нет денег, он думает о деньгах. Если у человека много денег, он думает уже только о деньгах".
Разговор с Валерой Штраусом и Саней Кирилиным о бизнесменах во власти. Началось с того, что Валера упомянул о бывшем пермском губернаторе как о владельце крупной сети супермаркетов. Я сказал, что людей, побывавших в бизнесе, нельзя пускать во власть. В человеке что-то необратимо меняется, отныне он не может быть "чистым государственником", он всегда будет помнить о своих личных фирмах и счетах и никогда себя не обидит, реализуя тот или иной государственный проект.
Валера пытался мне возражать в том смысле, что люди, сумевшие лично разбогатеть, знающие, как "дела делаются" как раз и нужны государству - чтобы его "поднять". Но мы (ко мне присоединился и Саня) массой примеров убедили его, что на государственных постах нужны государственники и что их специально надо воспитывать - как лицеистов в Царском Селе.
Валера, похоже, сдался и только сказал, что педагог Щетинин в своей знаменитой школе в Краснодарском крае воспитывает таких ребят. Мы с Саней опять возмутились: "А почему это остаётся частной инициативой одного человека? А почему государство такие вещи не заботят?"
Валера и тут с нами согласился, что, надо сказать, случается весьма редко.
Внучка моего товарища Володи Красных говорит, что умеет читать. Она выходит на середину комнаты, театрально раскрывает книгу и, тыча пальчиком в страницу, быстро говорит: "Вот буква, вот буква, вот буква...".
Разговор с Валерой Штраусом о том, что многодетность должна стать нормой в России. За пятерых детей давать от государства весь комплект: большую квартиру, машину, дачу. А трое детей должно быть в подавляющем большинстве семей.
Я ещё добавил, что надо уже сейчас резко увеличить ежемесячное пособие на ребёнка (оно издевательски мало). А то получается так: тем, кто воспитывает своих детей - помощи нет. Если взял приёмных - тебе уже неплохо платят. А если сдал в детдом - там на него вообще приходится куча государственных денег (если их, конечно, не разворуют).
А при нынешней государственной поддержке завести трёх и более детей по силам только богатым, обычная семья сразу скатится в нищету. Так нужны России новые граждане или нет?
Монолог Валеры о душе. Это, по его убеждению, вполне материальная субстанция. "Широкая душа", "щедрая
душа", "душевный человек", "от всей души" - вполне материальные характеристики, а не фигуры речи.
Душу надо изучать как предмет. У нас это не делается, изучают мозг, а это всего лишь как у компьютера - программа. Кто создаёт программу - большой вопрос.
Пермь. Магазин материалов для ремонта "Оптимист". Хорошо подмечено: пессимист вряд ли возьмётся за ремонт.
Вечер. Уезжаю из Перми в полупустом вагоне. Боялся, что загрузят новобранцев. Человек 40 видел их на перроне. Не хотелось этого, ехать среди них всё равно что среди детсадовцев. Хоть они сейчас и трезвые, одеты во всё новое и пахнут неплохо. Всё равно мальчишки, дети по сути. Иногда ужасно беспомощные, подолгу возятся с обувью (берцами), одеждой, амуницией. (Ехал с ними год назад, тоже из Перми).
Поразили тогда две вещи: выданный каждому новенький солдатский "сидор" и то, что некоторые впервые ехали в поезде. Вещмешки у наших солдат уже несколько веков, может быть, ещё с суворовских времён (надо уточнить). Их проклинал ещё участник Великой Отечественной, мой хороший знакомый Лев Захарьин. Лев Фёдорович провоевал в пехоте, да ещё на Северо-Западе (болота, дожди). В вещмешке всё свалено в куче, он промокает и часто в ходе боёв солдат, залезая в свой "сидор", вытаскивал безобразную слипшуюся смесь из мыла, хлеба, махорки и грязных от всего этого запасных патронов. (У немцев уже тогда были жёсткие ранцы из свиной кожи, где всё было разложено по отделениям и карманчикам).