И на кого он пробуется? требовательно раздалось с той стороны зеркала.
Снейп, машинально ответила Лили, не до конца осознавая, что произнесли её губы.
Какую ошибку она только что совершила, Лили поняла, лишь услышав радостный визг.
Лили, ты чудо! Если тебя отправить за философским камнем, ты и его добудешь! Рассказывай!
Что? тупо переспросила Лили, не переставая бранить себя за неосторожно сорвавшееся слово.
Как ей теперь выкручиваться? Она с беспомощностью загнанной лани скользила взглядом по барной стойке, окнам, украшенным хэллоуинской тематикой (силуэтами тыкв с улыбками котов и котов с улыбками тыкв), посетителям. Старушки, играющие в карты. Семейная пара с детьми. Вон там двое на свидании: смотрят друг на друга, не отрываясь, кормят мороженным с ложечки Их идиллический вид кольнул сердце непрошенной грустью с вяжущим привкусом зависти. И Лили быстро перевела взгляд на одинокого посетителя в углу. Тот смотрел в окно, оборотясь к ней тонким хищным профилем с выпуклой спинкой носа.
Как он выглядит? голос Илвы звенел от нетерпения. Как ты на него вышла? Я хочу знать всё! Надеюсь, ты это не выдумала, девочка моя.
Илва! возмущение в голосе Лили самой ей казалось настолько наигранным, что таинственный русский с длинной польской фамилией Станиславски, вероятно, не взял бы Лили Луну даже на роль «кушать подано». Я познакомилась с ним случайно. Подошла, дала визитку. Он чуть выше среднего роста
Что, совсем карлик? Илва, сама ростом едва ли не под потолок, питала слабость к высоким мужчинам. Пять футов и какие-нибудь жалкие четыре дюйма? Я угадала?
Её голос был почти несчастным. Словно у ребёнка, подозревавшего, что на Рождество ему подарят вовсе не собаку, а что-нибудь скучное и полезное, вроде книги по этикету.
Думаю, наберётся шесть. Футов, Лили снова подняла взгляд в безуспешных поисках вдохновения. Влюблённая пара целовалась. Старушки играли в бридж. Мужчина напротив ел какое-то пюре, зачёрпывая его аккуратными маленькими порциями. Худее среднего, довольно выдающийся нос, красивая осанка, длинные пальцы и разные глаза.
Она не заметила, когда, вместо того, чтобы придумывать, начала описывать внешность посетителя, сидевшего в углу. Теперь он покончил с пюре и помешивал ложечкой кофе. Не глядя: в другой руке у него была газета, и он напряжённо водил глазами по строчкам. Иногда его взгляд делал резкий скачок, выбирая новую цель. И вот в один из таких моментов Лили с удивлением и даже некоторым шоком заметила, что глаза незнакомца разного цвета. Правый совершенно чёрный, из тех неуловимо тревожащих глаз, где из-за беспросветной темноты радужки не видно зрачка. Левый же, безусловно, имел зрачок, окружённый бледно-голубым, как осеннее чуть пасмурное небо, кольцом. Выстиранная бледность этой голубизны, всего на пару тонов темнее белого глаза слепца, тоже производила в высшей степени тревожащее впечатление. Поэтому не было ничего удивительного, что Лили второй раз за разговор
отвлеклась, позволив губам говорить нечто, не подконтрольное рассудку.
У тебя интервью с Дэвидом Боуи? ехидно спросило зеркало, возвращая Лили в реальность.
Илва, Дэвид Боуи давно умер!
Я на это и намекаю. Ты меня не разыгрываешь, Лили?
Нет! И вообще мне некогда разговаривать, он уже идёт!
Лили захлопнула пудреницу, обрывая разговор. «Я должна срочно найти «Снейпа», иначе Илва меня убьёт. А потом уволит». Она бессмысленно уставилась на чашку с кофе, который успел не только появиться на столе, но и порядком остыть. Лили не хотелось кофе. В горле и без того было горько и неприятно, словно его уже сдавили прохладные пальцы неумолимого слова «дэдлайн»
Не советую это пить. Он и в горячем-то виде не слишком хорош.
Лили вздрогнула, оторвавшись от невесёлых размышлений, и посмотрела вверх. Тот самый незнакомец с разными глазами. «Ещё и бровь одна выше другой. Не иначе, какая-то травма или магическое поражение». Мужчина, между тем, пододвинул к столику ещё один стул, ловко крутанув его вокруг ножки, и уселся напротив, опершись локтями о скатерть.
Я невольно подслушал разговор. Вы готовите спектакли?
Как большинство девушек, слишком симпатичных, чтобы привлекать адекватных людей в общественных местах, Лили ненавидела, когда к ней «подкатывали» (она и слово-то это ненавидела). Но мужчина говорил спокойно и серьёзно, без намёка на флирт, словно и правда был заинтересован в ответе.
Фильмы, со вздохом поправила Лили. Для синематографов в Ковенте и Уайтчапеле.
При ближайшем рассмотрении было видно, что голубой глаз вовсе не слепой. Но почему-то именно его взгляд казался особенно неуютным, проникавшим под кожу. Лили ловила себя на том, что таращится на него самым что ни на есть неприличным образом, будто на ярмарочную диковинку или картинку в запрещённой книге. Ловила, но ничего поделать не могла.
Я всегда хотел попробовать себя на сцене. В любительском спектакле или что-то вроде того, он сопроводил свои слова извинительной усмешкой. Но ещё не встречал людей, которые этим занимаются. Услышал вас и решил Впрочем, неважно, оборвал он себя. Вы же ищете профессионалов, зачем вам со мной возиться? Кинематограф дело серьёзное.