Нормуль. Три литра.
Заправишься, велел Рустам и первым направился к кару. Ты половину выдуешь.
Так точно, шеф, протянул Неклюдов и поплелся за товарищем.
Из зала суда Ибрагимов с Неклюдвым отправились прямиком на энергетическую ферму в Сахаре доводить КПД дронов основных работников до максимальных значений и заменять их там, где требовалась повышенная точность. Например, в заливке и полировке поврежденной панели батареи. Занятие хоть и бессмысленное и трудоемкое, но Всевышний подсчитал, что ручной труд вкупе с механизированным повышает отдачу энергии с фермы на целых три процента. Те три процента, которые были бы направлены на содержание мелких правонарушителей в исправительных учреждениях. Посему арабы и негры, изначально обслуживавшие ферму, с появлением системы Иджис были быстро заменены на европейцев, совершивших мелкие и средней тяжести преступления и имевших
шанс исправиться и стать полноценными, послушными членами общества. Да и у мало кого после годика-другого в рукотворном аду в Сахаре возникало желание вновь нарушать закон. Максимальная эффективность и продуктивность общества при минимуме затрат одна из задач для которых был разработан Всевышний. И с этой задачей он справлялся блестяще.
Прибыв на ферму, Неклюдов с Ибрагимовым были распределены в разные отряды, однако уже через три дня Рустам подкупом и намеком на угрозу вынудил координатора перевести его в барак к Марку. Горец, хоть был вспыльчивым, но отходчивым, никак не мог простить Неклюдову его подлянку. Правда, он учел раскаяние Марка и ограничился лишь легким избиением и последующей дедовщиной. Целый месяц Неклюдов таскал ему обеды, относил и приносил с чистки рабочие комбинезоны, снаряжал его кар и драил его комнату. Пока однажды Ибрагимов внезапно не слег с отравлением неясного характера, вызвавшим мощнейшую диарею и рвоту. Провалявшись три дня в госпитале, Рустам вдруг понял, что без Марка скучно. Парень пусть и мстительный гаденыш, траванувший его, но определенно интересней абсолютного большинства обиталей их барака. Он мыслил свободно и независимо, много чего знал и, хоть держался от него отстраненно, мог сболтнуть что-нибудь интересное. После работы он не жрал, как все, выдаваемые заключенным стимуляторы и не бежал в барак к секс-куклам. После развлечений с исскуственными женщинами он не закидывался Конопливитом и не шел в игровые залы в коконы виртуальности, чтобы качать своего аватара. Он вообще ни во что не играл. Он даже ни разу не заглянул в медиа-комнату для просмотра новостей, которые считал откровенной пропагандой, и плевался от постановочных шоу, показывающих жизнь и разборки заключенных в каком-то бараке на Северной ферме или ход строительства Соляриса. Неклюдов отказывался превращаться в скота, направляемого незримой рукой Всевышнего. И хоть эта групповая деятельность, как было им объяснено по прибытию, способствовала исправлению, а значит смягчению приговора и более раннему освобождению, Марк упорно ее игнорировал и не желал быть как все. Так же, как не желал этого Ибрагимов, посвящавший почти все свободное время тренировкам.
Выйдя из госпиталя, Рустам сделал вид, что не догадывается о причинах своего внезапного недомогания. Первым делом он вышвырнул своего соседа по комнате и перенес вещи работавшего в тот момент Марка к себе. После заставил координатора назначить Неклюдова ему в пару. Затем, прослышав от бывшего соседа, что за время его отсутствия группа из блатовавших заключенных решила прессануть Марка, получила отпор и серьезно избила его, Ибрагимов подкараулил их и побеседовал с ними в душевой.
Вернувшись со смены и обнаружив на своей койке бывшего соседа Ибрагимова, Марк несколько удивился. Еще больше он удивился найдя в комнате Рустама свои вещи, сваленные в кучу на кровати, и принесенный из столовой поднос с его ужином.
Отодвинув тарелку и дожевав кусок синтетического мяса, Ибрагимов сходу заявил:
Теперь будешь жить и работать со мной. И это, раз тебе все равно нечем заняться, буду учить тебя ну, для начала тайскому боксу. Потом, может, еще чего-нибудь добавлю.
Не сказать, что Неклюдов сильно обрадовался столь резким переменам в своей жизни, но лучше уж работать и жить с Ибрагимовым, чем с тупым, вечно ноющим трансом, бывшим прежде его соседом и мечтавшим сделать ему минет.
Глава 5. Власть
Закончив подтягиваться, Ибрагимов отпустил ступень вертикальной лестницы, поднимавшуюся вдоль опоры к блоку управления и панелям батареи, натянул рукава комбинезона и, хлопнув по груди, включил циркуляцию воды.
Размялся бы, кинул он, подходя к развалившемуся в кресле Неклюдову.
У меня отдых, набирая на терминале код, напомнил Марк.
Разминка не повредит. Рустам плюхнулся в соседнее кресло. Что-то ты в последний месяц обленился.
Так нечего меня загонять. Мозг тоже нужно загружать. Голова вот мое оружие.
Это если тебе ее не проломят. С одним ты уже справишься. Даже крупным. А если будет двое?
А ты мне на что? усмехнулся Марк.
Вдобавок в нашем обществе насилие не поощряется.
Да, есть такое. Порывшись в стоявшей рядом сумке-холодильнике, Ибрагимов достал бутылку воды. Чем занят?