У Лацифа сердце сжалось. Он встал и присев на корточки перед ней, аккуратно заглянул в алые глаза:
Я больше никому не позволю причинить вам вред. Я обещаю.
Девочка удивленно посмотрела на него:
Правда?
Правда уверенно кивнул Лациф. Я зарок тебе дал и исполню его любой ценой.
Девочка задумалась:
Тогда можно я буду называть ВАС отцом?
Лацифа дернуло.
«Папочка!» сердце заколотилось в бешеном ритме, разгоняясь и требуя свободы. У Лацифа в груди для него стало мало места, он вцепился отросшими когтями в собственную рубашку:
«Папочка!»
Почему ты хочешь меня так называть?
Вы сказали, что будете защищать нас. Разве не так поступают настоящие отцы?
Лациф еле в руках себя держал, он готов был вскочить и бежать прочь. Отчего у него ощущение, что это похоже на предательство. Словно он забыл о своих любимых девочках. Сьюзи Лизи
Знаешь, а ведь у меня тоже была дочь горько выдохнул он, пытаясь успокоить этот бешеный ритм.
А что с ней случилось?
Она погибла.
Ее убил демон? девочка внимательно смотрела на него.
Можно и так сказать.
Вы думаете она была бы против того, чтобы я называла вас папой?
Он замер, сердце резко успокоилось. Его девочки, они были самыми лучшими на свете, самыми добрыми, и они никогда бы не простили ему печали в детских глазах этой девчушки.
Он улыбнулся:
Нет, она была бы рада, что у тебя появился папа, а у меня снова появилась дочь-он сказал это спокойно, но из глаз его потекли слезы. Девочка осторожно пододвинулась к нему и вытерла своими пальчиками мокрые щеки Лацифа.
Я буду верить тебе папочка. Не обижай нас пожалуйста.
Все! Это было последней каплей! Он заревел и прижал к себе эту маленькую девочку, так, как давно хотел обнять Лизи. Как хотел обнять Сьюзи. Он бы все отдал, чтобы воскресить их, чтобы вернуть прошлое и все исправить. Но у него нет такого шанса. Зато он может сделать счастливыми этих двух детишек и наконец даровать им жизнь, которую они заслужили!
Светловолосая эльфийка гордо шагала по улицам Торгги, направляясь к жрице Натиэлль. Открыв скрипучую дверь ее врачевальни, она осмотрелась и осторожно вошла.
Здравствуйте!
Кто к нам пожаловал! раздался прекрасный, сладкий как сахар голос. Неужели в мою скромную врачевальню явилось дитя солнца!
Натиэлль появилась из-за ширмы и начала говорить это еще по дороге. Ее движения были плавными и уверенными, глаза игриво сверкали, но как только она увидела на пороге девушку, тон ее изменился и она, совершенно безразлично пробубнила, усевшись на стул:
Принеси мне листок зверобоя и три виалковых стебля. Сварю тебе зелье, которое тебе поможет. Принесешь?
Элизабет, что уже всю игру обшарила и наслушалась неписей, внимательно уставилась на жрицу:
А вы я погляжу другая!
Вы выполните мою просьбу? снова спросила Натиэлль.
А вы мою?
Жрица одарила ее гневным взором и снова повторила тот же вопрос. Элизабет пристально глядела на нее:
Вы ведь не мастерский игрок да?
Натиэлль молчала.
Я прошу вас! Вы одна из тех, что застряли в игре, да?
Но ответа Элизабет не получила. Зато получила бан на 3 дня от гейм-мастера за нецензурную брань и поломку мебели.
Лациф сидел в таверне в городе Мардан и попивал крепленый напиток, что здесь называли «Огненной водой». Это уже седьмой город на его пути. Территории расширяются, Лациф день за днем растет в уровнях, и продвигается вперед. Ему нужно узнать, как можно больше и разобраться в собственном персонаже. Благодаря Тангури, что везде шляется с ним, он прибавляет в уровнях без распределения характеристик и развития своих боевых веток. Но этот способ роста себя исчерпал. И сейчас он задумчиво отпивал из большой кружки и напряженно косился по сторонам. Он уже привык, что на него вечно пялятся, но, расслабляться себе не позволял.
Лациф ждал своего красного друга, сегодня он пообещал взять его с собой в замок. Там лишние руки тоже не помешают. Все, кто мог поднимать тяжести реанимировали арену для битв, что оказывается есть в замке. Это он узнал, когда каменный тоннель расчистили и открыли давно запертую дверь. Общая территория
замка поражала. Здесь было несколько башен, что крыльями переходов сходились к центральной. Оранжереи, сотни комнат, погреба, залы. А снаружи арена, несколько заброшенных помещений и еще гектары земли, что завалены камнями.
Медленно, но верно завалы разбирались и единственное чего опасался Лациф, это что природный каменный щит, который сейчас скрывает замок от посторонних глаз, скоро рухнет.
От народа гаута осталось всего ничего и после того, как он собрал их всех и выслушал у него уши в трубочку от ужаса, завернулись. Они питаются здесь всякой гадостью, одеты в лохмотья, и страдают от того, что живут как звери. Если он хочет сделать их жизнь лучше, он должен заставить этот замок ожить. Кладовые дворца были забиты разными товарами и пергаментами. Одежда, драгоценности и прочее добро очень обрадовали Лацифа. А как он был счастлив, когда наконец-то раскопали королевскую казну! Однако ему пришлось быстренько унять свою радость, так как антар оказалось не много, а многие вещи были персональными, а значит непродаваемыми.