Понятно
Ну слава Богу! Закончив эту небольшую лекцию, Шэф разлил по рюмкам горлодер и провозгласил тост: За удачу! мужики!
Отдышавшись и закусив каким-то фруктом, видом напоминавшим яблоко, а вкусом, как ранее убедился Денис, виноград, шИртан поинтересовался:
Ну, а вы что?
Да уйдем наверно завтра утром. А что, нужен еще?
Вроде бы нет, но
Что «но»?
Да нет, отмахнулся Магистр, сам не знаю, чего вдруг вырвалось дурная кровь взыграла, наверное! Оба, и Шэф и шИртан при этом довольно заржали, словно мальчишки, вспомнившие совместную шкоду.
«Весельчаки, блин! усмехнулся про себя Денис, осушили колдуна и довольны! Хотя и правильно сделали!»
Короче, думай Склифасофский, сказал Шэф поднимаясь из-за стола, утром я еще загляну перед уходом.
*****
«Если хочешь рассмешить Бога расскажи ему о своих планах!». На своей шкуре оценить эту истину Денис смог утром, когда Шэф изложил ему их ближайшие перспективы:
Сразу после завтрака собираемся и уходим на Равал.
Первым чувством, которое посетило Дениса после этого заявления главкома, была досада. Хотя еще вчера вечером он знал, что утром они уходят, но это было холодное, отстраненное знание, знание ума, а вот сейчас он почувствовал , что они уходят из Ордена, и быть может, на-всег-да! как пелось в какой-то старинной песне. В голове Дениса крутилось огромное количество таких обрывков из услышанных когда-то песен, увиденных фильмов и прочитанных книг, всплывавших время от времени, иногда невпопад, но чаще, к месту. Нет, ну надо же! только он вошел во вкус своей новой жизни, когда каждый день приносит новые знания, почерпнутые у Мастера войны шТартака, новый боевой опыт извлеченный из схваток с «мальчиками» Хадуда и краснопоясниками, приносит неизвестное ранее ощущение внутренней силы, не той которая мускулы и угрюмая рожа, а той которая спрятана глубоко, в недрах души, но которая ощущается всеми и сразу, привлекая женщин и отбивая желание меряться письками у мужчин, а самое главное, каждый новый день дарит чувство уверенности в себе! и здрасьте! надо все бросать к чертовой матери!
Только теперь он до конца осознал, насколько тоскливой была его первая, «довоенная жизнь» на Земле. Унижение и чувство собственной неполноценности, которое впиталось во все поры его маленькой души в том далеком сентябре, в первом классе, казалось бы навсегда отравило всю его дальнейшую жизнь, и если бы не поганец Настар, чтоб он был здоров и счастлив! осталось бы с Денисом навсегда, заставив его прожить серую, скучную жизнь, омраченную множеством страхов от опасностей, как реальных, так и выдуманных, существующих только в его воображении, но от этого не менее
изматывающих душу. И он бы никогда не узнал, что жизнь на самом деле цветная, опасная, яростная, но ужасно интересная и захватывающая штука.
Конечно, как всякий нормальный, разумный человек он отдавал себе отчет, что во время тренировочных боев, экстремального скалолазания и прочих специфических «упражнений», его могут покалечить, могут даже убить, но кайф от осознания себя «право имеющим», а не «тварью дрожащей», перебивал это осторожное знание и доставлял почти физическое наслаждение. Ведь прав был дАртаньян-Боярский, черт побери! тысячу раз прав: «И жизнь хороша, хороша вдвойне, коль ей рисковать умеешь!» И вот всей этой замечательной жизни приходил конец, было от чего загрустить Но! С другой стороны, новый мир, новые приключения, новые впечатления! это было здорово, и предвкушение всего этого нейтрализовывало возникшее чувство досады, оставляя в душе то ли печальную радость, то ли радостную печаль сразу и не разберешь.
Произнеся свою судьбоносную фразу, вызвавшую в душе Дениса такую бурю противоречивых чувств, Шэф вытащил из кармана прямоугольный кусок пластика, выполняющий те же функции что и детская игрушка «магнитный экранчик», на котором можно писать магнитной ручкой, а потом стирать написанное.
Вот схема перехода, смотри, продолжил любимый руководитель. Денис хотел было поднять на него удивленный взгляд: «Что, мол, за схема еще такая!?» но вовремя сообразил лишних телодвижений не предпринимать: если Шэф говорит «смотри», значит смотри!
На листе, естественно по-русски, было написано: «За нами смотрят и нас слушают, не исключено, что будут перехватывать. Не расслабляйся! Бди. Уходим на Сету. Помнишь мостик на дороге?» вот здесь Денис смог реализовать подавленное желание, он поднял взгляд, после чего кивнул мудрому руководителю. Тот стер написанное и принялся писать вновь: «В наших сотах сидят загримированные двойники. Мы заходим, они выходят и идут к двери на Равал, это за пляжем с Мостом. Мы ждем уборщиков, это недолго, они приходят, гримируют нас и мы уходим туннелем по которому пришли в обитель. Уборщики остаются вместо нас. Все понятно?»
Денис взял блокнот: «Как гримируют?».
Шэф: «Под себя: усы, бородки, длинные волосы. Уборщики будут длинноволосые и усатые, все что нужно принесут. Все ясно?» Денис кивнул, и главком убрал «блокнотик».
Вот такой непростой переход! завершил он инструктаж персонала и начал было подниматься из-за стола, чтобы приступить к претворению в жизнь намеченных планов, но не успел довести этот процесс до конца. Быстрым шагом, какой-то тревожной походкой, к ним приблизился незнакомый Денису фиолетовый послушник и сходу, не здороваясь, зашептал что-то Шэфу на ухо. По мере «доклада», лицо командора мрачнело с каждой секундой.