Теперь я вспомнил, как меня тащили из ямы за фальшивую косичку, как странная вещица, которая принесла смерть бедному Кэдби, дала спасение мне, и я, казалось, вспомнил, что Смит уронил ее, когда обхватил меня рукой на лестнице. Возможно, девушка сохранила маску, но ее парик упал в воду. В этом я был уверен.
Той же ночью, когда пожарная бригада все еще тушила последние очаги огня на почерневшем остове бывшего опиумного притона Шень Яна, а мы со Смитом мчались в такси прочь от места Бог знает скольких преступлений, мне в голову пришла одна мысль.
Смит, сказал я, ты принес тогда с собой косичку, найденную на Кэдби?
Да, я надеялся встретить ее владельца.
Она у тебя с собой?
Нет, я нашел владельца.
Я засунул руки глубоко в карманы большого пиджака, который мне одолжил инспектор Раймэн, и откинулся на спинку сиденья.
Мы никогда по-настоящему не преуспеем в этих делах, продолжал Найланд Смит. Мы слишком сентиментальны. Я знал, что это значило для нас, Петри, что это значило для всего мира, но у меня не хватило духу. Я был ей обязан твоим спасением, и я должен был отплатить тем же.
ГЛАВА VII РЕДМОУТ
Идиллическая картина сельского покоя, музыка английского летнего вечера; но для меня в каждой тени Прятались фантастические ужасы, каждый звук казался сигналом страшной опасности. Ибо смертоносная рука Фу Манчи распростерлась над Редмоутом, готовая обрушить на его обитателей страшные бедствия ужасную кару загадочного Востока.
Ну что ж, сказал Найланд Смит, подойдя к окну и встав рядом со мной, мы надеялись, что он мертв, но теперь мы знаем, что он жив!
Преподобный Дж. Д. Элтем нервно кашлянул, и я повернулся, опершись локтем на стол, изучая игру чувств на тонком, изящном лице священника.
Вы считаете, я правильно сделал, послав за вами, мистер Смит?
Найланд Смит глубоко затянулся табаком из любимой вересковой трубки.
Мистер Элтем, ответил он, вы видите перед собой человека, который пробирается на ощупь. Сегодня я не ближе к выполнению своей миссии, чем когда я уехал из Мандалея. Вы даете мне ниточку, за которую можно ухватиться, и вот я здесь. Подведем некоторые итоги. Ваши домашние встревожены рядом попыток грабежа со взломом. Вчера, возвращаясь из Лондона со своей дочерью, вы были каким-то образом одурманены и заснули в купе, где вы были вдвоем. Ваша дочь проснулась и увидела желтолицего человека с чемоданчиком инструментов в руках.
Да, разумеется, я не мог рассказать все подробно по телефону. Этот человек стоял у окна. Он заметил, что моя дочь проснулась, и сделал шаг к ней.
Что он делал с чемоданчиком, который держал в руках?
Она не заметила или не упомянула, что заметила. В общем-то естественно, она была
так напугана, что больше ничего вспомнить не может, кроме того, что она пыталась разбудить меня, но безуспешно, затем почувствовала, как чьи-то руки сжали ее плечи, и потеряла сознание.
Но кто-то дернул стоп-кран, и поезд остановился.
Греба не помнит, чтобы она это делала.
Гм! Конечно, в поезде не было никакого желтолицего, когда вы проснулись?
Меня разбудил проводник, но ему пришлось долго трясти меня.
Доехав до Большого Ярмута, вы сразу позвонили в Скотланд-Ярд? Вы поступили очень умно, сэр. Сколько вы пробыли в Китае?
Мистер Элтем вздрогнул от удивления. Это выглядело почти комичным.
Возможно, нет ничего странного в вашей догадке, что я жил в Китае, мистер Смит, сказал он, хотя я об этом не упоминал. Дело в том, его тонкое нервное лицо покраснело от явного смущения, что я уехал из Китая, будучи, так сказать, в немилости у епископата. С тех пор я удалился от дел. Нечаянно я торжественно заявляю вам, мистер Смит, совершенно нечаянно я затронул некоторые глубоко въевшиеся предрассудки в моем стремлении выполнять свой долг как я его понимал. Вы, кажется, спросили меня, сколько я пробыл в Китае? Я был там с 1896-го по 1900 год, всего четыре года.
Я припоминаю эти обстоятельства, мистер Элтем, сказал Смит со странным оттенком в голосе. Я все пытался вспомнить, где я встречал ваше имя, и только что мне это удалось. Я счастлив встретить вас, сэр.
Церковник опять покраснел, как девушка, и слегка наклонил голову с редкими светлыми волосами.
Есть вокруг Редмоута ров с водой, как подразумевает само название? Ведь Редмоут значит «красный ров»? Я не смог ничего увидеть в темноте, признался Смит.
Он остался. Редмоут раньше назывался Раунд Моут круглый ров, и здесь находился монастырь с приором, который был распущен Генрихом VIII в 1536 году. Педантичная манера его рассказа временами казалась мне чудной. Но ров больше не заливается водой. Мы даже выращиваем там капусту. Если вы говорите о стратегическом положении этого места, опять смущенно улыбнулся он, то оно весьма неплохое. У меня забор с колючей проволокой и другие предосторожности. Видите ли, это уединенное место, добавил он извиняющимся тоном. А теперь позвольте ненадолго оставить вас. Если разрешите, вернемся к моим проблемам после более приятного времяпрепровождения, которое нам предстоит за обедом.
Он вышел.
Кто он, хозяин этого дома? спросил я, когда за ним закрылась дверь.