Смерть мужа сломала Эльвиру. Перед самраем сидела измученная, убитая горем старуха. В волосах принцессы Астин заметил седые волосы. А ведь когда-то асконка была веселой и жизнерадостной. Увы, все это в прошлом. Война не знает жалости и сострадания. Женщина держалась лишь благодаря ребенку, а малыш проявлял неуемную активность. Живот Эльвиры буквально содрогался от сильных толчков младенца. Советник очень боялся, что роды начнутся до их прибытия на планету.
Выключив гравитационные двигатели, Ворх нажал на кнопку запуска ускорителей. Челнок стремительно рванулся вперед и вплотную приблизился к преодолению светового барьера. Скорчившись от боли, принцесса громко застонала. Больше женщина не плакала.
Потерпите немного, мягко произнес самрай. Скоро перегрузка закончится.
Пятьдесят парсек. Огромное расстояние для маленького двухместного суденышка. Однако ученые и техники империи трудились не зря. Спасательный катер «Тино Аято» обладал невероятными возможностями. Он практически не уступал в скорости тяжелым крейсерам.
Чтобы не искушать судьбу, Астин сделал значительный крюк и обогнул звездное скопление Грайд. Патрульные корабли мятежников представляли для беглецов серьезную опасность. Навигационная аппаратура челнока работала в автоматическом режиме. Желтая крошечная точка на экране постепенно увеличивалась в размерах. Поглощая гиперпространство, катер неуклонно двигался к цели.
На двадцать девятые сутки пути несчастные скитальцы достигли границы системы. Бортовой компьютер тут же выдал в эфир секретный код. Невидимые стражи пропустили челнок беспрепятственно. Перейдя на ручное управление, советник направил машину к третьей планете. Загадочное, запретное место. Историки и археологи годами добивались у хранителей допуска на Землю. Получали его считанные единицы. Методы проверки никогда не разглашались.
За время полета состояние Эльвиры ничуть не улучшилось. Полная отрешенность от действительности. Принцесса не проявляла ни малейших эмоций. Откинувшись на спинку кресла и выставив вперед живот, она часами тупо, бессмысленно смотрела в пустоту. О чем в подобные минуты бедняжка думала, знал лишь Господь Бог. Все попытки Ворха завязать беседу неизменно заканчивались провалом. Женщина ограничивалась двумя-тремя репликами. После долгих мучений самрай решил оставить Эльвиру
в пеленки убитого ребенка. Возраст у них примерно одинаковый, а главное, совпадает пол. План советника прост и гениален. Звуки выстрелов разносятся далеко. Скоро сюда прискачет подкрепление. На поле боя солдаты найдут живого мальчика. Судя по дорогому платью и эскорту, женщина принадлежала к знатному роду, а значит, о малыше обязательно позаботятся.
Астин не ошибся в прогнозах. Топот копыт и крики людей самрай услышал минут через пятнадцать. Оставив младенца рядом с трупом «матери», Ворх поспешно спрятался в зарослях. К завалу подъехала большая группа всадников. Среди варваров выделялся высокий худощавый мужчина лет сорока. Схватившись руками за голову, бедолага громко причитал. То и дело землянин утирал текущие по щекам слезы. Опустившись на колени перед мертвой девушкой, мужчина поцеловал ее в лоб.
Между тем, солдаты осматривали трупы. Старший долго и удивленно разглядывал прожженные дыры в телах разбойников. Разумного объяснения странному феномену офицер не находил. Внезапно из окровавленных пеленок раздался громкий плач. Пожилой землянин чуть не тронулся рассудком. Он не верил собственным ушам.
Спустя мгновение мужчина бросился к ребенку. На его лице отразилось изумление и счастье. Схватив младенца на руки, землянин побежал к лошади. Через секунду незнакомец был уже в седле. Пришпорив коня, человек тотчас скрылся из виду. Следом за ним поскакали десять солдат. Остальные приступили к расчистке дороги. Советник отполз назад, встал, закинул за спину рюкзак, и, взяв завернутого в тряпки убитого малыша, двинулся в лес. В темной чаще Астин похоронил мальчика, прожившего всего несколько дней. У каждого своя судьба.
Гавриил Борисович Таратухин неторопливо прохаживался возле дома. Хоромы у него были отменные. Высокое крыльцо с крутой лестницей, на ставнях витиеватая резьба, слава богу, умельцев в вотчине хватало, кровля шатром, покатая, с позолоченным венцом. Бревнышко к бревнышку. В окнах слюда, печи и трубы новые. За огромным домом многочисленные сараи и хозяйственные постройки. Вокруг усадьбы такой частокол, что ни один стервец не перелезет.
Грязные босоногие девчонки гнали мимо стаю жирных гусей. Птицы лениво переваливались с боку на бок и часто гоготали. Раннее утро. Солнце только-только показалось из-за горизонта. Бабы доят коров перед выгоном в поле, а пастухи терпеливо ждут стадо у широких ворот гумна.
Тяжелые думы одолевали боярина. Богат он, силен, но слишком уж неспокойные времена наступили. Почитай, девятнадцатый год будоражит страну молодой царь Петр Алексеевич. Никак не дает покоя старым фамилиям. А ведь род Таратухиных древний, свою историю ведет от великих рязанских князей. Если бы не проклятое монгольское нашествие
Впрочем, что на древность пенять. И нынче приходится нелегко. Гавриил Борисович горестно вздохнул. Сколько холопов забрали в солдаты. Отправил он и работников на строительство Санкт-Петербурга, а каких плотников потерял! Царю, видите ли, флот понадобился. Уже лет десять знатный боярин не бывал в Москве и не желал. Мало того, что заставили бороду сбрить, так еще и принудили кофей пить. Истинная отрава. То ли дело хмельное ячменное пиво.