а в другой сверхчувствительный подземный навигатор, ловивший сигналы направленных антенн, заранее тайно установленных вокруг собора. Двигаясь по беспросветно темному подземному лабиринту, второй каждые полминуты шептал в микрофон их координаты.
Почти у цели. Церковь Святого Петра прямо над нами. Генрихова часовня впереди, чуть справа.
Первый отмерил определенное количество шагов и остановился.
Здесь?
Второй взглянул на дисплей навигатора.
Здесь. Поднимайся по ступеням.
Первый оглянулся и пошел. Напарник выжидал, пока он не поднимется ступеней на десять, чтобы последовать за ним.
Скоро они стояли строго под часовней Генриха VII на уровень ниже. Второй опять сверился с навигатором.
Теперь по этому проходу на запад, пока не упремся в стену.
Они шли по туннелю, и первый читал имена, высеченные на мраморе, справа по ходу. Вот и последняя надпись.
Это копия надписи на главной гробнице вверху. И он вслух прочел по-латыни: Regno consortes et urna hic obdormimus Elizabetha et Maria sorores in spe resurrectionis.
Второй перевел:
Вместе на троне и в могиле, здесь покоимся мы, две сестры, Елизавета и Мария, в надежде на воскрешение.
Если учесть, что Мария отправила триста человек на костер, ее надежда весьма оптимистична.
Наверняка она не думала, что это произойдет так скоро.
Хавьер Скэрроу стоял в гостиной роскошного номера «Арлекин-сьют», расположенного на уровне крыши отеля «Дорчестер» и выходящего окнами на Гайд-парк. На Лондон спустилась тьма. Это был последний день миссии «Феникса» в Великобритании, и хотя служба кончилась уже несколько часов назад, через парк все еще шли его приверженцы. Скэрроу была видна верхушка высокой пирамидальной конструкции из стекла и металла, которая занимала почти весь северо-восточный угол парка, выходящий к Мраморной арке. Завтра утром к этому павильону «Феникса» придут сотни рабочих, демонтируют его и подготовят к отправке в следующий пункт турне.
Скэрроу снял сложное красно-черное церемониальное одеяние и остался в простой рубашке белого льна, доходящей до пола. Прихлебывая шампанское «Родерер-Кристалл», он рассматривал отраженных в оконном стекле сановников и важных персон, толпящихся у него за спиной. Он узнал нескольких членов парламента и Государственной трастовой компании, представителей городских властей Лондона, богачей и даже некоторых религиозных лидеров. Все они пришли выразить поддержку его триумфально идущей по миру Миссии.
Он отвернулся от окна навстречу молодому человеку, на табличке с именем которого значилось, что он директор по связям с общественностью Британского музея.
Итак, ваша следующая остановка? спросил молодой человек.
Сан-Пауло, улыбнулся Скэрроу. Он видел, что, как и у других, привлеченных его проповедью, глаза у молодого человека горят изумлением и восхищением ведь ему посчастливилось познакомиться с тем, кого называют пророком нового времени, мессией двадцать первого века. Он положил руку юноше на плечо. Спасибо, что пришли.
Это большая честь для меня. Директор поднял свой бокал и отпил глоток шампанского. А после Сан-Пауло?
Потом Москва, Париж и, наконец, Мехико-сити.
Где вы докажете, что в вашей проповеди единственная надежда на спасение человечества?
Именно так, кивнул Скэрроу.
Я слышал о ваших удивительных крестовых походах в Германию, Китай, Саудовскую Аравию, Узбекистан.
Мы не считаем визит в Саудовскую Аравию крестовым походом. Мы рассматриваем его просто как дружеский визит к монарху этого государства во имя сохранения Земли для будущих поколений. И даже там признали, что миллионам душ в каждом уголке земли необходимо руководство. Все мы члены одной большой всемирной семьи и это превыше барьеров религиозных и политических.
Как это верно! Услышав вашу проповедь надежды, я понимаю, почему столь многие ищут вашего руководства.
Скэрроу заметил, что к ним приближается мужчина в смокинге он с нетерпением ждал этого мужчину.
Добрый вечер. Первый адепт, вынырнув из толпы, подошел к Скэрроу и молодому человеку. Простите, что я так поздно.
Надеюсь, вы принесли добрые вести?
Да, добрые. Но сначала, джентльмены, я предлагаю вновь наполнить бокалы. Он помахал официанту, кивнув на пустой бокал Скэрроу.
Чего вам налить? обратился Скэрроу к работнику Британского музея.
Того же, с вашего позволения. Он поднял узкий хрустальный бокал.
А вам, сэр? спросил адепт Скэрроу. То же самое?
Нет, я хочу попробовать нечто
другое. Как вы думаете, можно мне попросить «Кровавую Мэри»?
Ученик улыбнулся.
Считайте, что вы ее уже получили.
Смотритель в молчании делал утренний обход подземелий Вестминстерского аббатства. Ему доложили, что кое-где появились грызуны, и лучом своего фонаря он тщательно обшаривал каждый угол, каждую трещину. Он начал с самого нижнего уровня и уже дошел до подвальных усыпальниц строго под часовней Генриха VII. Двигаясь вдоль рядов захоронений, он вдруг заметил под ногами какие-то осколки свет фонаря вдруг вспыхнул, отражаясь в частичках мусора. Он пошел медленнее, поводя фонарем, как слепой своей тросточкой, и в ноздри ему хлынул тяжелый запах земли и камня. С каждым шагом его озабоченность росла. Неужели произошла подвижка фундамента древнего собора и часть потолка обрушилась? Или стены поразил грибок? Он недавно читал, как такое случилось в Римских катакомбах. Если стены крошатся по этой причине, то хорошо, что он обратил внимание на проблему в самом начале; он не позволит грибку распространиться.