Грифф в общем-то был согласен с ее мнением. Во время своих визитов в офисы компании «Крайслер» он неоднократно делал подходы к Мардж, пытаясь пробудить в ней интерес к собственной персоне и наслаждаясь видом ее действительно прекрасных ног. Однако всякий раз, когда он заикался насчет ее способностей, тут же получал охлаждающий хлопок по спине. В общем-то он даже не расстраивался по этому поводу. Мардж действительно была отменная машинистка, а ее стремление как можно чаще выставлять напоказ свои ноги, которые что уж тут скрывать были действительно красивые, великолепные, просто несравненные, чертовски возбуждающие, прибавляло их бухгалтерии дополнительный вес и авторитет в компании. Прибавляли они и число посетителей из других отделов фабрики, которые под надуманными предлогами наведывались в их офис, чтобы что-нибудь там обсудить, но на самом деле лишь для того, чтобы лишний раз глянуть на скрещенные ножки и коленки Мардж, выглядывавшие из-под стола. Сама она была в восторге от таких визитов.
Она знала, что ноги у нее хороши, и явно рассчитывала, что найдется такой работодатель, который захотел бы украсить ими свой офис, при этом удвоив ту зарплату, которую она получала у Джулиена Кана. И вот она повесила перед своим миленьким ирландским носиком морковку самообмана, на которой было четко отпечатано: «МАНЕКЕНЩИЦА», после чего с головой ушла в сладостные мечты. В конце концов, черт побери, разве одна из самых модных обувных компаний страны не место для начала карьеры?
Она водрузила свою изящно очерченную попку на край стола Аарона, скрестила ножки и, слегка покачивая ими, полезла в карман костюма, откуда извлекла листок с сотворенной ею поэмой. Разворачивала она его неторопливо, даже с некоторой помпезностью. Откашлялась, чтобы прочистить горло.
Ну давай же, сказал Аарон.
Угомонись, отреагировала Мардж. А если такой нервный, полюбуйся на стройные ножки. Их вид тебя успокоит.
Именно их вид меня и нервирует, с улыбкой проговорил Аарон.
Нахал, проговорила Мардж и попыталась прикрыть юбкой колени, однако юбка почему-то не захотела сдвигаться, и она, пожав плечами, решила перейти к более важному делу. Посвящается нашему любимому контролеру Джорджу Курцу, продекламировала Мардж.
Слышим, слышим, отозвался Аарон.
А теперь тишина, сказала Мардж. Еще раз качнув ногой, она снова прочистила горло и начала:
Это еще не все, перебила его Мардж.
Дай ей закончить, с улыбкой проговорил Грифф.
Прочитай это ему! воскликнул Аарон. Как появится, сразу же прочитай. О Боже, Мардж, ну пожалуйста, прочитай это ему.
А ты, Грифф, спросила она серьезно, как считаешь?
Ну
А почему нет? спросил Аарон. Сделай это, Мардж, сделай.
Я бы все-таки не стал этого делать, медленно проговорил Грифф.
Я тоже так думаю, сказала Мардж, сползая со стола. Ну как, по твоему мнению, мне не стоит послать один экземпляр в отдел рекламы?
Мне казалось, ты хотела стать манекенщицей? спросил Грифф.
Я и сейчас хочу.
Она подошла к своему столу, вынула из сумочки зеркальце и осмотрела губы. Пухлые особенно нижняя, и на них все еще оставался слой помады, которую она наложила утром перед уходом на работу. Удовлетворенная своим видом, она убрала зеркальце в сумку и снова уложила ее в ящик стола.
Так, мы идем вниз на важное совещание, сказал Грифф.
Окей, отозвалась Мардж.
Если будут какие-то звонки
Ты уходишь мы так этому рады, повторила Мардж финальные строки своей «поэмы» и расхохоталась, откинув голову назад, развернувшись в кресле и в очередной раз выставив напоказ свои ноги. Аарон посмотрел на Гриффа, тот посмотрел на Аарона, потом оба перевели взгляды на обворожительные ноги и лишь после этого покинули офис, направляясь на первый этаж.
Вернувшись к себе, Грифф узнал от Мардж, что ему было три звонка, на которые следовало ответить. Получив от Мардж пространный список, он ушел к себе, слыша за спиной стрекот ее пишущей машинки. Из «Крайслера» звонил Познанский, и Грифф подумал, что этот звонок важнее всех. Усевшись поудобнее в кресле, он снял трубку и попросил оператора соединить его с «Крайслером». Через пару секунд связь с отделом продаж компании была установлена. Он попросил позвать Эда Познанского и стал
ждать.
Алло, раздался в трубке грубоватый мужской голос, слыша который на ум сразу приходил образ детины с волосатой грудью. Грифф всегда удивлялся этому, ибо на самом деле Познанский был маленьким, тщедушным мужичонкой в очках в золотой оправе.
Эд? Это Грифф.
О, привет, Грифф. Как ты?
Спасибо, нормально. А ты как?
Отлично, отлично. Слушай, этот заказ, который ты переправил от Степлтона из Далласа, ты же не проставил на нем цену.
Я знаю.
А почему? Как же мы можем
Эд, у нас еще нет цены на эту обувь.
Как это? Мы же уже три года выпускаем эту модель. Черт побери, Грифф, посмотри на артикул. Тринадцать, семьдесят, сорок два. Ты не хуже меня знаешь, что