Добрый вечер, Гарольд Роуз поздоровался посетитель, будто через силу выдавливая слова.
Добрый вечер, Мэтью, ответила Мэри-Роуз.
Что привело вас сюда, алькальд? прервал Гарольд обмен любезностями.
Не хочу причинять неудобства, но мне вдруг подумалось, что неплохо бы вас навестить. Можно войти?
На миг Гарольд заколебался, но все же отпустил дверь и позволил представителю власти войти в дом.
Мэри-Роуз заварила чай, и все трое устроились на диванах вокруг стола в гостиной. Воцарилось напряженное молчание. Первым его нарушил алькальд, хотя и ощущал неловкость больше других.
Признаюсь, я никак не мог решить идти к вам или нет. Мне вся эта ситуация дается крайне нелегко, но вы ведь знаете, что прежде всего мы друзья.
Мы вовсе не виним тебя, Мэтью, вступила в разговор Мэри-Роуз.
Гость поднял взгляд от чашки и посмотрел на Гарольда, ожидая его реакции, но тот, похоже, не был готов разделить мнение своей жены.
Видишь ли, Мэтью, произнес Гарольд, с трудом удерживая подступающий всплеск неконтролируемой ярости, если ты пришел, чтобы снять груз с совести и оправдать то, что никак не может быть оправдано, то катись к черту. Но знай, что с завтрашнего дня наша жизнь уже никогда не будет прежней.
Мне лучше, чем кому-либо другому, известно, что означает для вас потеря этого дома начал алькальд, тщательно подбирая
слова. Поверь, я пришел не для того, чтобы снять бремя с души, я пришел, чтобы предложить свою помощь.
Помощь?! вскинулся на него Гарольд. Тебе не кажется, что думать об этом нужно было намного раньше?
Ты ведь знаешь, что решение о выселении не входит в компетенцию местной власти, отвечал алькальд, нервно крутя чашку в костлявых пальцах.
Зато прекрасно входит выбор нового места, куда нас отправят.
Это да нерешительно промямлил Мэтью. Я пытался выбить для вас что-то получше, но вашей пенсии не хватит, чтобы платить аренду, тебе это не хуже меня известно.
А как насчет компенсации?
Ты же знаешь, что здешняя земля почти ничего не стоит
В таком случае что именно ты сделал, чтобы помочь нам?
Алькальд заерзал на диване, оглядываясь вокруг и словно не понимая, зачем его сюда занесло.
Гарольд, успокойся, пожалуйста, вступилась Мэри-Роуз. Мэтью сделал все, что мог
Ты так в этом уверена? в ярости выкрикнул он.
На миг воцарилось молчание, прерванное лишь далекой вспышкой молнии. Висящая на потолке люстра вздрогнула от толчка, и через пару секунд донесся глухой раскат грома.
Пусть сейчас вы видите все в ином свете вновь заговорил Мэтью, не сводя глаз с раскачивающейся лампы, я все же верю: однажды вы поймете, что это было лучшим выходом. Пускай вы не сохраните дом, но сбережете все остальное, включая мою дружбу.
Вновь услышав это слово, Гарольд вздрогнул, будто его ударили ножом.
Дружба? повторил он звенящим от злости голосом. Похоже, понятие «дружба» пустой звук на этом острове
Мэри-Роуз заметила, что фарфоровая чашка в его руках задрожала, звякая о блюдце. Ей было прекрасно известно, почему Гарольд выразился именно так, но даже сама мысль об этом была слишком мучительной, способной пробудить давние воспоминания.
Пожалуй, пойду, промолвил алькальд, поднимаясь из-за стола. Кажется, надвигается неслабый шторм.
Ладно, ответил Гарольд, одним глотком допивая холодный чай. И у нас еще куча дел.
Мэри-Роуз поставила чашку на стол и встала, чтобы проводить гостя, Гарольд же не двинулся с места.
Завтра в девять я буду здесь, вдруг все же понадобится моя помощь. Договорились? обратился алькальд к сеньоре Грейпс.
Мы будем готовы.
Это были последние слова, услышанные Гарольдом перед тем, как входная дверь захлопнулась. Он встал с дивана, неспешно подошел к окну и протер рукавом свитера запотевшее стекло. Пляж опустел. Все небо заволокла плотная пелена сизых туч, ветер задувал с моря и доносил первые капли дождя, липнувшие к стеклу, как рой мошек. Через несколько мгновений вернулась Мэри-Роуз.
Ты был к нему несправедлив, упрекнула она мужа, подходя к окну. Сам ведь знаешь, Мэтью не виноват в наших бедах.
Но в этот раз мог бы и помочь.
Это дело от него никак не зависит, впрочем, как и от нас. В письме было ясно сказано.
Письмо, письмо! Будь проклят тот день, когда его принесли!
Еще один раскат грома сотряс долину. Свет в комнате замигал.
Есть люди, которые долгие годы живут в доме престарелых, и ничего, не жалуются, заметила МэриРоуз.
И мы оба прекрасно знаем, что им такая жизнь ненавистна. Мы с тобой еще не настолько дряхлы, чтобы нас кормили с ложечки, как младенцев.
Прекрати уже стенать, Гарольд Грейпс!
Я вот ума не приложу, как это тебе удается так безропотно ко всему относиться?! Ты что, в самом деле не понимаешь, что означает потерять свой дом?!
У Мэри-Роуз сжалось сердце.
Алькальд прав, этот шторм будет не из слабых, проворчал Гарольд, глядя в окно. Пойду-ка закрою ставни.
И вышел из комнаты.
Дом на утесе
Словно пытаясь обогнать надвигавшийся шторм, Гарольд стремительно проходил по комнатам, закрывая все ставни, попадавшиеся на его пути. Пустые помещения, заставленные лишь коробками с воспоминаниями былых времен. Прежде чем закрыть последнее окно, он выглянул на улицу. Там под порывами ветра из стороны в сторону мотались плотные завесы дождя. На берегу грохотал прибой, крупные капли чертили дорожки по стеклу и, собираясь