Даша подобралась к краю и протянула Даниле руки, чтобы он словил её. Когда девушка оказалась на полу, она поцеловала Данилу в щёку:
Спасибо тебе прошептала она ему и обулась. Ну! Какие будут распоряжения, мой генерал! девушка это отчеканила таким звонким и задорным детским голоском, что сама рассмеялась весело и заразительно. Данила улыбнулся и сказал:
Ну, для начала я принесу воды, и мы приведём себя в порядок, а затем приберёмся на кухне. Надо отгородить остальные комнаты, которые нам без надобности, чтобы тепло не выходило. Прокопаем дорожку в баню, чтобы туда воды натаскать и в погреб может, в погребе есть какие припасы А дальше будем ждать вечера, чтобы баню затопить. Как-то так на сегодня
Неси воды, я убираться буду, сказала девушка и стала собирать себе волосы в хвост.
***
Снег идти не переставал. И не было ни малейшего ветерка крупные хлопья просто падали с неба, тихо и безмятежно. Данила не видел дальше трёхчетырёх метров перед собой, и он подумал, что в такой снегопад, наверное, можно затопить и баню, и избу, чтобы согреться и наконец помыться.
Данила прокопал дорожку сначала в баню, которая стояла во дворе напротив избы в нескольких шагах от крыльца. Она была в довольно приличном состоянии, только пол кое где прогнил и провалился, но это было не критично.
Затем Данила двинулся с лопатой в сторону колодца, но он был не далеко в середине двора между баней и избой, а справа от колодца по прямой в семи шагах располагался погреб. К бане с обратной стороны прилегал овсяник, немного правее углярка и дровяник: они тянулись вдоль некогда соседского забора справа. Сарай стоял у противоположного забора слева и между ними было не более 15 шагов.
После надворных построек шёл огород, на котором раньше сажали картофель, а за картофельным полем усадьба плавно уходила в берёзовую рощу.
Когда Данила закончил рыть траншеи, он обратил внимание на то, что посредине двора из траншей получился огромный белый крест Данила посмотрел в небо: снежинки не давали ему толком открыть глаза они падали и падали, засыпая всё на своём пути.
«Оберег», подумал Данила и начал носить воду в баню. Даша вышла вылить грязную воду, но, увидев, что путь к колодцу пробит, попросила Данилу налить ей чистой воды: он достал чистую воду и потом показал ей деревенскую баню, показал, где брать кипяток, где холодную воду и девушка была очарована этим «первобытным» образом мытья
Привыкнешь, солнце, усмехнулся Данила.
Вода была залита в бачки, и Данила полез по снегу в дровяник посмотреть, есть ли там что. Но его ждало разочарование: даже если там когда-то и были оставлены дрова и уголь, то мародёры всё подчистили оставались на земле только щепки и берёзовая кора в вперемешку с осиновой. «На один раз точно хватит», разочарованно подумал Данила и собрал всё, что осталось в железное конское ведро. Растопив печку в бане и забросив в топку попутно подобранные торчащие из-под снега коряги, он пошёл посмотреть, что осталось в погребе: отодрав от куржака огромную деревянную заслонку, оббитую изнутри старыми фуфайками, Данилу обдало запахом проросшего картофеля и земли. Когда он спустился в погреб, стало ясно, что ничего особенного там не ждало: банки с соленьями и вареньями были украдены, а от пролежавших три года овощей вообще толку никакого не было.
«Твою же мать», Данила сел на опалубок, которым отгораживался картофель от прочих запасов, тем, что он увидел, дед не кормил даже свиней зимой.
«Ладно, прорвёмся! Охотиться буду, если что. Дома соседские обойду, наверняка найду что-нибудь Не могло в целой деревне не остаться нигде ничего поесть», подбодрил себя Данила.
Он пошёл в сарай, чтобы оторвать оттуда дверь потолще и отгородить ею зал и спальню единственный вход, отгораживающий печку и кухню с прихожей от остальной избы: драгоценное
тепло не должно распыляться по комнатам, в которых никто не живёт. Через десять минут он вырвал подходящую дверь она отделяла коровник от телятника и поросячьих стаек: толстая, тяжёлая, с массивной железной ручкой. Данила вспомнил, что именно об неё он сломал большой палец на правой ноге хотел пнуть корову, но промахнулся Ему было 12 лет, на дворе стоял солнечный и белёсый август предвестник осени, а Данила, сломавший палец на ноге, весь остаток летних каникул просидел на крылечке, потому что ходить он едва мог
Данила вспотел пока дотащил эту «дверюгу» до сенок. Он привалил её к стене и, войдя в избу, поразился изменениям, произошедшим с их пристанищем: Даша всё разгребла, протёрла, провиант расставила на столе и полках. Электричества не было, холодильник не работал, но она додумалась вынести скоропорт в сени, чтобы он не прокис. Деревянный пол на кухне и в прихожей был отдраен до светлого тона и на него были постелены половики, которые она откопала, вероятно, в кладовке или спальне и протрясла их от пыли. Девушка начала мыть зал, когда Данила вошёл.
Ну нифига себе! Дашка! Данила улыбнулся. Ну ты даёшь
Хочу быть полезной, девушка распрямилась и убрала тыльной стороной ладони волосы со лба. Только вода ледяная