Мужчины, парни территорию базы украшали. Вон какого снеговика слепили! В руки ему вместо метлы бутылку пустую дали. В грудь будильник вдавили. Обули его в валенки. На плечи чью-то куртку набросили. Через весь живот на ленте поздравительная надпись: «С Новым годом, дорогие геолухи!» А рядом снежную бабу поставили. Платком подвязали. На юбку кто-то одеяло отдал. И встала она, подбоченясь. Свекольными глазами на геологов уставилась. Того и гляди, в пляс пустится. На ней надпись: «Прежде чем жениться подумай!»
А в центре базы в отместку за это предостережение девчата нечто похожее на снежный домик сообразили с надписью «Вытрезвитель». И рисунок примостили на двери: в бутылке геолог. С отбойным молотком пробивается наружу.
Конечно, это шутки холостяков. Семейные готовились к празднику основательно. Женщины мужьям костюмы, рубашки наглаживали. Хоть раз в году увидят своих мужчин прежними как в молодости.
В окно геологичка видна. Расстроенная. Хотела на праздник явиться нарядной. А в рюкзаке ни одной юбки. Только брюки да свитер. Совсем забыла, что женщиной на свет рождена. Смотрит на себя в зеркало и досадует. Вместо кос стрижка под мальчишку. Лицо обветренное, оно забыло крем и пудру. Да и до них ли? Зачастую снегом умывалась. Руки в мозолях. Шелушатся. Ногти обкусаны. В жизни маникюра не знали. А ноги-то, ноги! Сбитые сапогами не по размеру, потертые портянками, они не помнят удобной обуви. Да и была ли она? Хотя, конечно, была. Ведь в геологию пришла иной. С косами. В туфельках на каблучках. Да только всего несколько минут такой пробыла. И где то платьице в горошек, в котором она впервые приехала на базу? Оно было пущено за ненадобностью на тряпку. Да и сохранись оно уже не та комплекция. Плечи как у мужика. Половины не осталось от той, прежней. Маршруты, рюкзаки на спине сняли лишнее.
Она достала лупастую ковбойку в бешеную клетку. Ее второпях купила где-то в селе. Рубашка знакомо ложится на плечи. А эти брюки еще ничего. Можно отгладить, почистить. Да и что тут такого! За столом будут все свои. Такие же, как она.
А через стенку вторая девчонка мается. У нее тоже выбор невелик. Либо кофта с брюками, либо сарафан с той же кофтой.
Конечно, могли девчонки иметь гардеробы
на зависть всем модницам. Ведь получают неплохо. Да только тряпки помеху чинят. А лишняя тяжесть в рюкзаке кому нужна? На профиле лишь брюки наденешь. На базе по году не бывают. Да и до тряпок ли? Гардероб любой девчонки на дне рюкзака уместится.
Многое умеют геологички. Работают не хуже мужчин. Никогда не бывают помехой в отряде. А вот теперь слегка подрастерялись.
Зато поблизости двоим весело. Щебечут. Наряды ворохом на койках топорщатся. Эти все время на базе. Данные партий обрабатывают. Им тайга вприглядку да понаслышке знакома. Потому у них все имеется. Даже духи, помада и прочая дребедень, чем иные даже пользоваться не умеют.
Но вот одна остановилась. Притихла. Будто вспомнила о чем. К койке подошла. Внимательно разглядывала кучу тряпок.
Ты что приуныла? удивилась подружка.
За Валей схожу. Пусть она себе выберет.
Зачем? Да и не подойдет ей твое.
Размером мы одинаковы. Да и при чем все это? Праздник раз в году. А жизнь каждый день. Мы учились с нею вместе.
Ну и что? Давно это прошло.
Она по вечерам работала.
А тебе какое дело?
Она тогда мне помогала. Три года.
А-а-а. Тогда тащи ее сюда. Пусть сама выберет, что понравится. И у меня.
Она только что с профиля. Покормить надо.
Найдем. Веди.
Валька ела торопливо. Ничего. Свои. Поймут. Наспех рассказывала:
Хорошо поработали. И заработок ничего. Если б не этот Акимыч
Говорят, трем отрядам он подгадил?
Да. Гад, а не старик. Ходит и ухмыляется. Будто в его карман нашу прогрессивку положили, покраснела Валька.
А ты б его припугнула.
Чем? Его, старого черта, даже рыси боятся. Хитрый, змей. И подлый, наклонилась над тарелкой Валя.
Ребята рассказывали, как они однажды подшутили над Акимычем. Заперли его в собственном зимовье, чтоб он не мог выйти в тайгу даже по нужде. Они в тот день как раз рядом с его зимовьем работали, ну и не хотели, чтоб лесник им кровь портил. Ему ж никто не угодит, как ни старайся. Думали до ночи его взаперти подержать. А он
Через трубу вылетел? рассмеялась Валя.
Шиш! Обычно. Через сарай спокойно вышел. Не знали, что у него в сарай через сени попасть можно.
Да, не повезло ребятам.
Это еще полбеды. Но как Акимыч им отплатил! Во смеху было! Дождался, старый черт, когда они спать легли, да и запер их в будке. Ты ж слышала, что у него изба не запирается и приспособлений для замка нет. А на будках их навешивают. Так вот если они его дверь подпирали поленом, то он их двери на гвоздь. «Сотку» в ушко вложил. Из самого прочного железа. И ушел, хулиган, к себе в зимовье. Ночью кого-то припекло по нужде выскочить. Толкнул дверь закрыто. А ему невмоготу. Никакого терпенья не стало. Начал он ребят будить. Те его известное дело! Были б одни мужчины, куда ни шло. А тут повариха в будке. Женщина! Стал мужиков понастырнее будить. Один встал. Подергал дверь. Себе не поверил. Решили оконце выставить. Да как? Оно снаружи вставлялось. Так что оставалось единственное кулаком его вышибить. Ну выбили. А выбраться все равно не могут. Оконце-то узкое