Между тем после своего бегства, пребывая изгоем у крестоносцев Витовт, князь литовский, заключил с магистром и Орденом крестоносцев договор о вечном союзе и единении, скрепив его присягой и подписями; и чтобы союз был прочнее, князь вместе с несколькими боярами, бывшими с ним в изгнании, принял крещение в христианскую веру в Тапееве причем восприемниками его от купели были Виганд, командор Рагнеты, в жена старосты тапеевского. Затем, отправив из Пруссии тайных послов к королю польскому Владиславу, князь Витовт не только умилостивляет короля, но даже примиряет его с собой. Короля страшило вероломство Витовта, совершенное им по его собственному почину и по наущению крестоносцев, у которых он нашел приют, так как Витовт, конечно, сильно домогался Литовского княжества; король же опасался предательства со стороны своих приближенных, единственно в силу чего Витовт мог бы достигнуть своей цели. И вот обнадеженный королем, что тот поставит его во главе великого княжества Литовского, Витовт без ведома крестоносцев выступает из Пруссии тайным походом в Литву. Затем захватывает три замка Ордена, куда он имел доступ и откуда, как союзника и друга, крестоносцы снабжали его всем необходимым, именно: Юргенбург, Мергембург и Навандж. Братья Ордена, управлявшие замками, были перебиты и брошены в рвы, упомянутые же замки преданы огню; все остальное множество людей, которых он нашел в тех замках, Витовт увел с собой в Литву пленными.
Но когда с течением времени князь Витовт увидел, что надежды его получить великое княжение в Литве, внушенные ему королем, рассеиваются, он задумал обманом завладеть Виленским замком; приготовив много повозок, он поместил в них вооруженных людей; затем, прикрыв повозки сверху тушами диких животных, отправил их в Виленский замок якобы на празднование свадьбы своей сестры, с целью захватить его. Но так как обман был раскрыт, то Витовт в страхе за свою участь вместе с супругой и друзьями бежал снова в Пруссию. Заключив с крестоносцами новый договор и обменявшись с ними грамотами и клятвами, он в течение двух лет оставался в трех замках, именно Риттерсвердере, Навгарде и Метембурге, построенных для него Орденом на границах Литвы, и с помощью войск крестоносцев разорял литовцев и опустошал их земли [...]
ГОД ГОСПОДЕНЬ 1390
КОРОЛЬ ВЛАДИСЛАВ, ЧТОБЫ УМИРОТВОРИТЬ ЛИТВУ, ОТПРАВЛЯЕТСЯ ТУДА И ОВЛАДЕВАЕТ ЗАМКАМИ КНЯЗЯ ВИТОВТА БРЕСТОМ, МАЛЫМ КАМЕНЦОМ И ГРОДНО
Завоевав его в течение десяти дней, польское
войско возвратилось по домам как из-за скудости и недостатка продовольствия, вследствие чего оно терпело лишения, так и из-за падежа коней. Воины знали, что если бы им пришлось идти далее вглубь, то их ожидали бы великие страдания из-за бесплодности и невозделанности почвы. Поэтому было испрошено и с трудом получено от короля разрешение возвратиться домой (король понимал, что рыцари покинут его, даже если он и не даст им такого разрешения), однако некоторые рыцари, преимущественно придворные и опытные в ратном деле, всего числом сто тридцать копий, остались с королем. Поручив Брестский замок польскому рыцарю Гинчку из Росковиц, король Владислав для выполнения своего замысла, не считаясь с малочисленностью оставшегося с ним отряда, направляется на приступ двух остальных замков князя Витовта. Ибо движимый любовью к отчизне, которую он хотел освободить, и стремлением оказать ей помощь, он не поколебался отправиться в Литву даже с малыми и слабыми силами, хотя и знал, что среди литовцев имеется много ненадежных и сомнительной верности людей. Король ведет с собой рыцарей, пошедших добровольно, правда менее девяти сот, но опытных, выдающихся и отличавшихся мужеством и силой. Взяв замок Каменец после легкого приступа и передав его рыцарю Зиндраму из Машковиц в управление, король прибыл в начале великого поста в Гродно; затем, перейдя реку Неман, обложил замок осадой. На помощь ему при этой осаде, продолжавшейся весь великий пост, братья его Скиргайло, Владимир и другие послали литовские и русские отряды. Один из королевских братьев, греческой веры, князь Корибут Новгородский, прибыл лично и, по-видимому, привел с собой рыцарей, и притом с отличным оружием и конями, больше, чем кто-либо из литовских князей.