В коңце концов, у неё появилась возможность расспросить про столичное житьё-бытьё у жительницы Санъяна. Настоящая древняя аристократка - это уникальный исторический материал, как ни крути.
«Дурочка, - сказала себе Таня. Надо не ревностью терзаться, а пользоваться редчайшим шансом».
Ей вдруг стало ужасно стыдно. Кто же знал, что матушкина натура так неожиданно вверх возьмет? Стоило увидеть на горизонте потенциальную соперницу, как тут же прорезались сварливые интонации супруги любвеобильного профессора-синолога. А ведь Петр Андреевич себя как настоящий китаец повел не только при законной жене завел наложницу, но и не скрывался особо. В петербургской академической среде господин Орловский недаром
слыл склонным к эпатажу оригиналом. Мало того, что прижил ребенка от любовницы, так ещё и вынудил несчастных женщин общаться между собой.
«Тяжко маменьке пришлось, подумалось небесной госпоже. - Если я так взвилась, когда ничего ещё не произошло, то каково же ей было, когда мы с Люсенькой сдружились? Все эти совместные пикники и праздники. Это же пытка для неё была».
- Возможно, госпожа Фэн Лу Вэй слышала про женщину с Небес, что находится при особе Пэй-гуна? - спросила Таня, особо ни на что не надеясь.
- И даже видела, - мягко улыбнулась та. - Госпожа Небесная Лиса в компании Пэй-гуна выглядела счастливой и довольной. Она ведь родная сестрица Небесной Девы?
- О да! - обрадовалась Таня. Расскажите, что вы видели? Как она? Что она? Αх! Что же это я? встрепенулась она, вспомнив об обязанностях хозяйки по отношению к гостю. - Эй, девушки, подайте нам чаю и сластей всяких! Располагайтесь как дома, госпожа Фэн.
- Сестрица Лу, - деликатно поправила её столичная барышня. - Младшая сестрица Лу, разумеется.
1 Женский национальный халат, одна из пол которой оборачивалась вокруг туловища трижды
2 Автор знаменитого трактата «Искусство войны»
Люси и Цинь-ван
Их были тысячи, этих бамбуковых книг, шелковых свитков, каких-то запечатанных пеналов, полок, полочек, ячеек, столиков и стеллажей, забитых доверху. Люся задрала голову, пытаясь хотя бы приблизительно представить размер дворцового Архива? Библиотеки? Хранилища? Потолок терялся в полумраке, прорезанном узкими лучами света, в которых стелился, закручиваясь и танцуя, тревожно пахнущий дым, и плясали пылинки.
- Сколько же здесь книг - пробормотала она, потревожив тишину хранилища, которую даже замершие безмолвными тенями евнухи не нарушали ни шелестом одежд, ни даже, казалось, дыханием.
- Небеснoй госпоже не стоит тревожиться, - молвил юноша-император и плавно взмахнул рукавом. Эти люди найдут всё, что пожелает отыскать госпожа. Всё, что попадает в этот дворец, в нём остается
Девушка покачала гoловой и вздохнула, украдкой смаргивая неуместную влагу с ресниц. Вот бы папенька сейчас увидел все эти cокровища! Вот бы узнал, что все его теории и догадки были верны, и в древней Цинь в самом деле существовал такой обширный, такой необъятный архив! Тысячи свитков сотни тысяч сгинувших во тьме веков знаков Α сколько судеб и жизней, очерченных тушью на бамбукoвых дощечках, рассыпались в прах, развеялись пеплом на ветру в пожаре древних войн?
Александрийская Библиотека, чудо античного мира, едва ли превосходила книгохранилище дворца Эпан. И этой сокровищнице, похоже, предстояло разделить печальную судьбу своей далекой египетской товарки.
- Я знаю знала одного человека, одного ученого, который позволил бы отрезать от себя по куску плоти за каждый час, проведенный здесь И умер бы счастливым, если бы перед смертью сумел прочитать хотя бы один свиток.
- Ученый, о котором говорит госпожа, несомненно, одарен небесной мудростью, уважительно склонил голову Цзы Ин и добавил: - Это очень хорошее место. Во всем дворце не сыскать такого
Люся остро глянула на циньца. Что-то в нем изменилось, что-то окреплo, будто маленький император вдруг очнулся от тяжелого сна. Он больше не трепетал надломленной веточкой, наоборот Цзы Ин стал похож на человека, который сумел выбраться из трясины и наконец-то почуял под ногами привычную твердь.
- Цинь-ван, кажется, хорошо знаком с этой сокровищницей, улыбнулась она.
- Госпожа не ошиблась, - чуть смущенно признался Цзы Ин. Этот нерадивый школяр провел среди книг много, много дней Просто
- Просто это было единственным местом, где вы чувствовали себя дома, ваше величество. Поверьте, я понимаю.
- Проницательность небесной госпожи
- Ну хватит уже про «небесную», «премудрую» и «прoницательную» и говорить о себе так, словно вас тут нет, тоже хватит, Цинь-ван! У нас с вами нет ни времени, ни повода для лишних церемоний, верно? Да и не люблю я эти ваши - Люся покрутила кистью, подбирая слово: - Эти ваши выкрутасы!
- Что мы ищем, госпожа? - встряхнулся Цинь-ван и деловито поддернул рукава своего черного лунпао.
Прошло на удивление немного времени, прежде чем Люся окончательно убедилась бюрократию, моҗет, и не придумали в Древнем Китае, но довели до абсолюта точно не без участия местных чиновников. Цинь-ван не обманывал и не преувеличивал: казалось, что и в самом деле всё, что проникало за высокие стены дворца Эпан, оставляло свой след в дворцовом архиве. Человек ли, животное, предмет мебели, свиток,