-Пока вроде по фиг, - задумчиво сказала Натаха.
-Я не Авер, это он у нас спокойный и серьёзный, но чёт мне совсем не в жилу без тебя, я ночью по нескольку раз просыпаюсь и судорожно ищу тебя возле себя, а ты все куда-то удираешь.
-Вань, жарко мне, ты как печка, вот и отодвигаюсь, а когда прохладненько, сам знаешь, в тебя ввинчиваюсь. В мае вот на две недели на Урал надо, сессию сдать и домой хоть на пару деньков заскочу.
-Во-во, а там все твои поклонники рядом будут.
-Вань, ты чего? Я ж беременная?
- Кому это помешало? Да и пять месяцев срок небольшой, - буркнул он. - А теперь уже я пургу гоню, ревную... сам не знал, что такой собственник. Слышь, Наташ, у нас все как-то интересно, а, наверное, мы скучно жить вряд ли будем, вот ещё дитёнка родим, я его с первых месяцев спортивным буду делать.
-Будешь, будешь, ты сам у меня дитёнок, двухметровый.
-Кто бы говорил, салага малолетняя, но такая вкуусная.
Заглянувшая в зал мам Оля, увидев их целующихся, прикрыла дверь.
- Девочке восемнадцать, а Ванька на одиннадцать лет старше, никакой разницы, детский сад в одном месте у обоих.
ГЛАВА 4.
Началась весна. Как-то враз просел снег, и потекли повсюду ручейки на радость детворе - можно было бродить по лужам в резиновых сапогах. Минька лужи обожал, но ни разу не пришел с мокрыми ногами:
-Папа же сказал, по лужам можно, но ноги мочить не надо.
Настасья заметно подросла, подросли и её реденькие поначалу, темные волосики, и начали немного завиваться, получилось, что оба ребенка Аверов слегка кудрявые.
-Рад, Вань, как говорится, до соплей, дети у меня и впрямь похожи, - делился Авер с Чертушкой.
-Сашк, не жалеешь ни о чем?
-Не, наоборот, что бы я без них делал? Жил бы как-то, но вот родишь, поймешь какой это кайф когда приходишь со службы, а тебя три пары любящих глаз встречают и каждый раз распирает от восторга.
Аверу очень не нравилось бывать в исполкоме, он старался на всякие второстепенные совещания посылать Щелкунова, но приходилось и самому. Уж очень не нравились ему всяческие намёки, завуалированные предложения, так сказать, интрижек.
Вот и в этот раз на выходе из райкома, в небольшой нише у окна, где всегда собирались курильщики, стояли две женщины. Одну Авер искренне и глубоко уважал - бессменный секретарь Редькина, Елизавета Васильевна, пухленькая, вся такая уютная, знающая
хорошенькую куколку - Настюшку. Алюня, смеясь, сказала, что скоро и у них будут аж две куколки. Через день конопушечка поехала к истомившемуся без своей козы-дерезы Ваньке.
-Думал, не доживу! - прогудел он, жадно обнимая свою девочку на выходе из вагона.
-Да ладно, всего-то две недели.
-Кому две недели, а кому и два года!
Иван не стал ей говорить, что без неё фактически не спал. Едва засыпал, начинали сниться дурные сны: опять он полз между камней, зная, что вот сейчас его зацепит душманская пуля... судорожно вздрогнув просыпался, ища свою Наташку и с тоской осознавая что нет её рядышком. Кряхтя как старик, вставал и шел на балкон, долго сидел там, покуривая и боясь опять заснуть.
-Ты как сонное зелье на меня действуешь, без тебя хреново спится, ух, сегодня я оторвусь.
-В смысле - выспишься?
-Хмм, и это тоже... опосля, - и нагнулся к её уху, шепнув, - голодный, как волк!
-Вань, с твоим голодом я так и буду по парочке рожать, - захихикала Наташка.
Июнь выдался жарким, и Чертов отправил своих девок в Гагры:
-Нечего вам здесь дышать всякой гадостью, там у моря всегда ветерок и воздух чистый, а в июле и мы приедем с Аверами.
Чета Адлейбо с радушием встретила их, и отъедалась Наташка витаминами, на её робкий отказ Манана сильно рассердилась:
-Зачэм так гавариш? Ви и ми тэпэр савсэм радня, нэ обижяй!
Мам Оля и Манана крепко сдружились, обменивались рецептами блюд. Ольга Евсеевна учила Манану -русским, а Манана рассказывала и показывала секреты абхазской кухни.
Наташка поначалу стеснялась раздеваться на пляже, но потом, увидев, что таких будущих мам здесь много, начала с удовольствием понемногу плавать на спине, а мам Оля следила за ней, как за маленьким ребенком.
В конце июля у Адлейбо высадился "уральский русский десант" - стало шумно, весело и многолюдно.
Аверы приехали с дедом, который после Туапсе не отлипал от окна, любуясь морем:
-Этта да, от этта махина!
Они с Минькой восторгались яхтами, корабликами, быстроходными катерами. Минька весь изъерзался - когда приедет наконец-то поезд на место. Настюшка вела себя прилично, только плохо засыпала в непривычной душноватой обстановке.
В Адлере их встречали приехавший на два дня раньше Ванька и Георгий. Быстро перезнакомились, загрузились в машину и поехали, опять дед и Минька раскрыв рты смотрели на необычную природу и горы.
В Гаграх, опять же быстренько покидали вещи, и благо время близилось к вечеру, пошли на море. Минька, немного уже умевший держаться на воде, с разбегу забежал вводу, плюхнулся, заорал в в восторге:
-Какая теплая водичка!!
И все - ребенок пропал, не было ничего лучше для него чем пойти купаться, он остался равнодушен ко всем аттракционам, жевачкам, сладостям. Он просыпался и засыпал с мыслью: