В библиотеке мистер Кембл целый час распаковывал свой крошечный портфель и аккуратными рядами раскладывал документы на одном из столов для чтения, а Джайлз, сидя во главе стола, смотрел на них сверху вниз. Кем и Макс производили впечатление людей, занятых важной работой.
Слева у нас списки твоих слуг, объяснял Макс.
В центре черновые наброски леди Делакорт относительно местонахождения каждого на момент смерти Элиаса и того, что, по их словам, они видели, знали или подозревали, если они вообще о чем-либо заявляли.
Другими словами, сплетни, заговорщическим шепотом уточнил Кем. Самый интересный сорт улик.
Далее, продолжил Макс, мрачно взглянув на него, у нас есть план этажа, показывающий расположение библиотеки относительно других комнат в этом крыле.
Святые небеса, заметил Уолрейфен, вы оба основательно подготовились.
Леди Делакорт была очень пунктуальна, доложил Макс, снова опускаясь в кресло. Ее заметки великолепны, но существует одна вещь, Джайлз, которую я не могу полностью понять.
И что же это такое?
Макс поставил локти на стол и сцепил пальцы.
Есть одно имя, которое постоянно повторяется в этих заметках, имя твоей экономки, миссис Монтфорд.
Это нелепо, сказал Джайлз.
Именно так говорит и леди Делакорт, вставил Кем с легкой улыбкой. И, тем не менее, имя повторяется снова и снова в каждой ее собственной заметке.
Что ты знаешь об этой женщине? перебил его Макс. Откуда она приехала?
Откуда-то с севера, как я понимаю. Джайлз не пропустил выразительного взгляда, который Огилви бросил в его сторону. Но Огилви не соглашается со мной.
Вот как? Макс поднял брови.
Знаете, я сам из Керкубри, покраснев, сказал юноша.
Ну и?..
Иногда, пожав плечами, пояснил Огилви, когда миссис Монтфорд сердится, у нее, как мне кажется, проскальзывает шотландский акцент. Но какое это имеет значение?
Действительно, какое, пробормотал Макс, снова обратив взгляд к разложенным бумагам.
Ладно, давайте двигаться дальше, предложил Кембл; все еще стоя, он уперся в стол кончиками пальцев. Мы должны посмотреть заявления, которые твой полицейский принял в качестве доказательств, и проверить результаты опросов коронера.
И что потом? Джайлз мрачно нахмурился.
А потом начнем сначала, пожал плечами Кембл. Я потолкаюсь среди слуг, пока Макс будет заниматься арендаторами и жителями деревни. Все нужно проверить заново.
В это время в комнату вошел Хиггинс, неся с собой еще бумаги. Джайлз представил мужчин друг другу и отошел к окну с чашкой свежего чая, оставив Огилви заниматься переписыванием. Он больше ничего не мог добавить и просто стоял у письменного стола своего дяди, пил чай и смотрел в окно, вполуха слушая обсуждение за своей спиной. Постепенно разговор стал менее официальным, Кембл, по-видимому, очаровывал мистера Хиггинса, и вскоре Джайлз совсем перестал прислушиваться, зная, что дело в надежных руках. У Макса был многолетний опыт работы в полиции, и у Кембла тоже был многолетний опыт в какой именно области, Джайлз точно не знал. По всей видимости, Кембл был специалистом в области антиквариата, раритетов и драгоценностей, у него были друзья как в высших, так и в низших слоях общества, и всеслышащее ухо, и, конечно же, ловкие руки.
Джайлз пристально всматривался в вид, открывавшийся из окна у письменного стола Элиаса. «Наверное, это же самое видел и дядя в тот день, который стал последним днем его жизни. Видел ли он серый, унылый дождь, хлещущий по стенам замка и капающий с деревьев, когда сидел за своим письменным столом? размышлял Джайлз. Нет, вероятно, нет, потому что это был день осенней ярмарки, теплый и солнечный. Однако дождь наполнил ведра». Джайлзу не приходило в голову спросить об этом, но Обри должна была знать.
Обри. Обри, которая, очевидно, знала все, но не говорила почти ничего, теперь она никогда надолго не покидала мыслей Джайлза. Казалось, что в душе у них обоих что-то изменилось, но ни один из них не мог подобрать слов, чтобы это выразить. Возможно, они даже не признавали, что это произошло. Он считал, что они вступили в любовную связь, она считала... что? Что просто угождает его хозяйским потребностям? От одной этой мысли Джайлзу стало плохо.
Безусловно, Обри ему не доверяла, в то время как он упорно старался верить ей. Это привело к напряженным отношениям между ними, и в последнюю неделю они стали избегать друг друга. Как сейчас обнаружил Джайлз, он даже забыл сказать ей, что ожидает гостей. Он надеялся, что Обри говорила правду и что Певзнер будет молчать о часах, но среди слуг чувствовалась необычная напряженность.
Проходя через помещения для прислуги а ему приходилось это делать два-три раза в день, он почти ощущал ее: странные взгляды, приглушенные перешептывания, резко обрывающиеся разговоры и быстро захлопывающиеся двери.
Услышав позади себя за столом смех, Джайлз оглянулся, увидел, что теперь там сложилась
непринужденная рабочая обстановка, и сразу же снова забыл о своих гостях. Он думал об Обри и о том, что можно сделать, чтобы выйти из тупика, в который они зашли. Джайлз старался понять, чего она от него хочет всего? Ничего? И чего хочет он сам?