Не преувеличивай. Ты хочешь сейчас к нему пойти?
Сейчас дома никого нет. Маргит вернется через два часа, Ганс и Марта тоже ушли. Меня беспокоит, что у Генриха до сих пор высокая температура и этот противный сухой кашель. Иногда я думаю, что хорошо, что он болен. Потому что, выздоровев, он постарается любой ценой отсюда выбраться. Одна только мысль об этом пугает меня
А зачем ему выходить? прервал ее Август. Ведь он должен понимать, в каком положении находится. Помнишь, он говорил когда-то, что Ширин возила его в пустыню. Генрих хотел там рисовать портреты кочевников. Сейчас Ширин нет, но он утверждает, что там, в пустыне, вдали от всего, он мог бы жить спокойно. Что ты об этом думаешь?
Кристина страдальчески посмотрела на мужа.
Неужели ты хочешь все потерять, и всю свою любимую нефть тоже? сказала она. А я тем временем получу инфаркт или сойду с ума, а?
Не
понимаю, ответил сбитый с толку Август.
А что тут понимать? Мы имеем дело с врагом. Разве ты не знаешь, что хочет сделать твой сын? Он наверняка захочет заняться антивоенной деятельностью. И это в стране, имеющей, как говорит Ганс, ключевое значение для судеб войны, которую мы ведем. А ты хочешь его выпустить!
Но он же не сумасшедший? Ты думаешь, что это возможно?
Да. Он действительно ошалел. И даже не скрывает, что хочет использовать любую возможность, чтобы выступать против войны. Недавно он пытался просвещать меня. Ты знаешь, какие апокалипсические картины он пишет? Хорошо, что этого никто никогда не увидит.
Так какого же черта он сюда приехал? Не мог, что ли, остаться в Европе и заниматься там своей пропагандой?
И тогда бы весь мир знал, что сын Витгенштейнов дезертир и выступает против фюрера. Здесь он по крайней мере под нашим контролем. Иди посмотри, могу ли я уже выйти.
А Наргис? спросил Август.
Я послала ее на почту. Она вернется не раньше чем через два часа.
Они посмотрели на часы и назначили время, когда Кристина должна вернуться из укрытия. Август выглянул во двор, чтобы проверить, нет ли там кого. Потом дал знак жене, она взяла корзинку и исчезла.
Август вернулся в комнату и стал ждать условленного часа, чтобы подстраховать возвращение Кристины. Внезапно он услышал шум автомобильного мотора это вернулся Бахман. «Черт побери, не мог он вернуться немного позднее», расстроился Август. Больше всего он боялся именно Бахмана. Август вышел в коридор. Появился Ганс с бутылкой вина и двумя бокалами.
Приветствую вас, барон. Сердечно приглашаю к нам. У нас в гостях несколько человек, от которых могут зависеть судьбы Востока. И вино у нас превосходное, из нашей Франции. Но сначала я хотел бы выпить с вами.
Нет, нет, благодарю, сказал Август и с испугом увидел через окно, что рядом с входом крутится собака.
Не стесняйтесь. Выпьем за наше господство в Европе, а потом на Востоке, сказал Бахман, наполняя бокалы. Август выпил и украдкой взглянул на часы. Было самое время идти за Кристиной.
Мне кажется, что это было вчера, продолжал Ганс, я беседовал с вами, барон, о стакане воды, который издалека выглядит пустым. Вы помните? Нам не хватало только нескольких капель. Мы размножили эти капли так же, как Христос разделил хлеб. И оделили всех. Прессу, парламент, армию вместе с самим шахом. Теперь мы уже везде. А вскоре исполнится и ваша мечта. Эту воду мы заменим на нефть. Разве это не прекрасно?
Слушая Бахмана, Август нервно поглядывал в окно, с беспокойством наблюдая за крутившейся по двору собакой.
Это настоящее чудо, продолжал Ганс. Вы знаете, я не могу только понять, почему такая прекрасная идея все равно сталкивается с сопротивлением. Так же, как и у Христа, у нас есть люди, которые в нас не верят. Например, доктор Иоахим. Вроде бы просвещенный человек, а ведет себя так, словно вообще не замечает наших успехов. Австрия, Чехословакия, Голландия, Бельгия, Польша, теперь Франция. Но есть и еще более опасные люди. Они занимаются враждебной нам пропагандой. Среди ваших клиентов случайно не появлялся некий Альберт Шульц? Мы ищем человека, который, прибыв в Иран, из Хорамшаха приехал в Шираз.
Слушая Бахмана, Август побледнел, но через минуту взял себя в руки и чужим голосом ответил:
Нет, я не сталкивался с таким человеком.
Если он появится на вашем предприятии, прошу мне немедленно сообщить. Я непременно должен схватить его, должен! выразительно произнес Бахман и предложил Августу перейти в пещеру. Когда они оказались в саду, Август подозвал собаку, обласкал ее, стараясь все время держать ее при себе.
А вы знаете, говорил Бахман, ваша племянница начала играть роль детектива. Садовник говорил мне, что она расспрашивала о несчастном случае, произошедшем с ее отцом. Я сам случайно слышал обрывок их беседы. Мне это не нравится.
Я думаю, что ею руководило простое любопытство.
Я завидую вашему душевному спокойствию, но все-таки прошу помнить, что вода в нашем стакане до тех пор невидима, пока кто-то чужой не качнет стакан. А это может повредить не только мне. Ну что ж, мы ждем вас, барон, сказал Ганс и пошел в свою комнату.
Август подозвал собаку, запер ее в комнате и вышел в сад. С минуту он прогуливался неподалеку от укрытия, потом выразительно покашлял. Кристина вышла из подвала, и они вернулись в дом. Здесь изнервничавшаяся Кристина дала волю своему раздражению.