В этот момент Наргис чувствовала только сильное биение сердца. Взглядом она нашла отца. За тюремной решеткой, слегка наклонившись, стоял высокий плечистый мужчина. Наргис почувствовала его проницательный взгляд, увидела большие, глубоко посаженные, блестевшие странным блеском глаза.
«Это он!» подумала девушка. Она встала напротив отца и долго смотрела в его полные любви глаза, которые говорили больше, чем могут выразить слова. Она хотела сказать что-нибудь, но волнение не давало ей говорить. Стиснув разделявшую их решетку, она крепко сжала челюсти; хотела говорить, но чувствовала, что через минуту расплачется. Слезы потекли по ее щекам. Наргис заметила слезы и в глазах отца, а затем этот сильный, плечистый мужчина опустился на колени. Она тоже встала на колени перед решеткой. Он что-то говорил ей. Слов она не слышала, но по движению губ поняла: «Доченька!..» В этот момент тюремный надзиратель объявил, что свидание окончено. Схватив через решетку руку отца и целуя ее, Наргис повторяла:
Отец мой! Отец мой, будь стойким! Я с тобой!
Когда девушка вышла из тюремных ворот, к ней подбежала мать.
Ну как он тебе? Ну как?
Он такой, каким я его и представляла. Он замечательный, только и смогла произнести Наргис.
О чем вы говорили?
Много, очень много мы сказали друг другу. Обо всем. Направляясь с матерью в сторону города, девушка размышляла:
Жаль, что я не смогла сказать отцу о «Митре», о том, что я тоже борюсь в рядах подпольной организации, что под носом у коврового короля распространяю листовки против шаха. О моем любимом Ореше, который, как и отец, сидит в тюрьме.
Задумавшись, она шла рядом с матерью, и ей казалось, что все это она сказала отцу.
Представь себе, я была у Ганса и обнаружила там радиопередатчик. В упаковке была бумажка с надписью: «Переслать в Абадан». Почерк был не Ганса. Скорее всего, тот, кто доставил ему этот передатчик, знает, что у Ганса в Абадане есть свои люди. Наверняка знает
Вильям с огромным интересом слушал Марту.
Это очень важно, произнес он. Выходит, что деятельность Бахмана охватывает не только район Фарса, он руководит разведывательной сетью в южной части Ирана. Они все ближе к нефти. И будут создавать там свои опорные пункты. А где Бахман разместил прибывших из Берлина людей?
Они работают на фабрике Витгенштейна. Один из них водитель, пояснила Марта.
Значит, у них имеются собственные связные. Вроде бы занимаются перевозками ковров и шерсти, а на самом деле перебрасывают совершенно иной «товар».
Они не всегда прикрываются перевозкой ковров. У Ганса много и других возможностей. Его люди заняты в различных отраслях хозяйства, перевозят стройматериалы, даже взрывчатку.
Ты думаешь, они намереваются взорвать нефтеперегонный завод?
Они способны на все. Но я не сказала тебе самого главного, произнесла Марта и многозначительно улыбнулась.
В этот момент раздался звонок в дверь. Вильям вышел в холл. Ему навстречу шел высокий элегантный мужчина, которого он проводил в другую комнату.
Марта машинально присела к столу. Она размышляла, как Вильям отнесется к ее сообщению. Повернула глобус, нашла на нем Калифорнию. Задумалась, немного помечтала. Потом вдруг заметила на письменном столе какой-то документ. По привычке взяла его в руки, начала читать. Когда услышала, что Вильям прощается с гостем, тихо встала и прошла в глубь комнаты. Она спокойно сидела на диване, когда Вильям вошел в комнату, держа за спиной изящную коробочку. Улыбаясь, он подошел к Марте.
Фокус-покус, сказал он и открыл коробочку. Прямо из Калькутты.
Для жены? с улыбкой спросила Марта, рассматривая очень красивые серьги.
Но ты же знаешь, что у меня уже нет жены.
Ну а я? Марта прижалась к Вильяму.
О господи, конечно!
Я буду твоей женой?
Конечно, произнес Вильям, обнимая ее.
Может быть, мне все это снится? Любовь моя! Марта поцеловала Вильяма, повторяя: Счастье мое! Наконец-то! Слушай, Вильям, вот что я хотела тебе сказать. Представь себе, Ганс Бахман сделал мне официальное
предложение. Он уже все подготовил. Даже получил согласие моего отца. Ты ведь понимаешь, что нельзя больше натягивать струну. Помнишь, ты говорил, что, когда кончится эта игра, мы уедем в Америку, к твоему дяде в Калифорнию.
Пораженный, Вильям взял девушку за руку. Он старался объяснить ей:
Маленькая моя, ведь это не игра, это война. Ты обязательно должна раздобыть адрес явки Бахмана в Абадане.
То есть как это? спросила удивленная Марта, Вильям терпеливо объяснял:
Они постепенно протягивают свои лапы к Абадану. Ты, конечно, понимаешь, что нефть для нас это вопрос жизни и смерти.
Для нас? Это значит для Англии? ироническим тоном спросила Марта.
Да, для Англии, единственной страны, борющейся сейчас с фашизмом, с нажимом сказал Вильям.
Англия, повторила Марта. Знаешь ли, это довольно странно звучит в твоих устах, разве нет? Послушай, Вильям, как-то некий калека увидел, что в мечети человек пьет вино. «Разве ты не знаешь, что нельзя пить в доме бога?» сказал он грешнику. А тот ответил: «Ты слеп на один глаз, хром и лыс. Скажи, что хорошего сделал тебе бог, если ты так рьяно его защищаешь?» А теперь я спрашиваю тебя, Вильям, что дала ирландцам Британская империя? Англичане всегда оставляют свободу себе, а гнет другим. Так было в Ирландии, так происходит и в Иране.