Отказ девушки Севастьянова не смутил, он не терял самоуверенности, прижимал к себе ее локоток, болтал всякий вздор и нет-нет да снова пытался поцеловать ее. Катенька смеялась, отталкивала Севастьянова, чувствуя его силу и понимая, что он намеренно уступает ей.
Когда над заводом закраснелось небо на старом мартене начали выпуск металла, Севастьянов проводил Катеньку домой; был третий час ночи.
А прошло пять дней, и Гошка Севастьянов говорил уже Катеньке «ты», называл ее Катюха, и когда целовал ее, она не сопротивлялась.
В один из вечеров вскоре Севастьянов сказал непривычно мягким, стесняющимся голосом:
Знаешь, Катюха, как бы не того Еще влюбишься в тебя ненароком.
Катенька вздохнула, засмеялась. Она отлично поняла: эти слова знак безоговорочной капитуляции.
Через месяц они пошли в загс и расписались.
ГЛАВА V
Чуть ли не каждый день он твердил:
Не понимаю какой интерес сидеть в кассе, считать чужие денежки? Ведь противно, нет? И никакой перспективы, разве только какая-нибудь раззява бумажник в окошке забудет. Так ведь и то побежишь, отнесешь заведующему То ли дело: пойдешь в цех, станешь к станку картина! Будешь рабочим классом красота! Да и заработок больше раза в два, если не в три
Он сам очень гордился, что работает на металлургическом заводе, и считал, что и для Катеньки нет лучшего места на земле.
Катенька отфыркивалась, смеялась, показывала свои отмытые после штемпельной краски, белоснежные, красивые руки. Куда ей к станку? Мозоли натирать?
Но от магазинной духоты, сутолоки, треска кассового аппарата у нее к концу рабочего дня болела голова, и, не говоря никому ни слова, она частенько подумывала: «Хорошо бы действительно уйти из продмага».
Жили они с Геннадием еще раздельно, ждали, когда заводоуправление даст отдельную комнату, и как-то Катенька призналась своим домашним:
Продмаг осточертел сил нет. Муженек мой благоверный все сманивает на завод. Может, пойти в самом деле?
В городе, где завод был центром жизни, такой вопрос никого удивить не мог. Тем более резонным показалось ее желание Пете и Марье Давыдовне.
Ай да Катюшка, молодец! Какой может быть разговор! Неужели до скончания века терлинькать на кассовом аппарате? Ты же не кисейная барышня! Петя жеманно изогнулся, всплеснул руками и покачал кистями в воздухе.
А Марья Давыдовна спросила:
А что скажет тетушка?
Не будучи слишком уверенной в серьезности Катенькиного намерения, так как считала золовку девушкой легкомысленной, она в то же время отлично представляла себе, как отнесется к нему тетушка Турнаевых, женщина вздорная, полная нелепых предрассудков и твердого убеждения, что именно ей известны все житейские тайны.
Петя возмутился:
«Что станет говорить княгиня Марья Алексевна» так, что ли? Ничего, живем, слава богу, не в грибоедовские времена.
Но тетушка уже и без того метала громы и молнии по поводу неудачного, по ее мнению, брака Катеньки с Севастьяновым. Она примчалась тогда в Косьву, однако поздно было что-нибудь изменить молодые уже побывали в загсе. Хочешь не хочешь, тетушка переборола свое недоброжелательство к сталевару и приняла участие в свадебном торжестве. Пировали весь день, да еще два дня допировывали. Как говорили соседи, свадьба была справлена на славу: «Шесть сотен рублей денег, сорок человек людей, водки пятьдесят пол-литров». Шестьсот рублей по тем временам сумма была изрядная.
Теперь тетушку ждал еще один удар. Простая станочница, заводская
работница Она несколько иначе рисовала себе будущее племянницы.
Из-за Катеньки тетушка вообще испытывала много огорчений. Сперва она была в отчаянии, что Катенька отказалась переехать к ней в областной центр. Затем она испытала тяжелые переживания по поводу того, что Катенька бросила учиться. Позже новое потрясение: Катенька, ее Катенька, поступила кассиршей в продовольственный магазин! Неужели не могла найти ничего лучшего? Наконец, этот нелепый, неравный брак со сталеваром! Что, у них людей нет в городе, что ли? Да она могла с ее внешностью стать киноактрисой! Молодая, интересная девушка и выходит замуж за простого сталевара! Этого тетушка не могла понять.
Теперь ей предстояли переживания по поводу того, что Катенька пойдет работать на завод.
В те дни как раз о привлечении служащих на производство говорили в Косьве везде: на различных собраниях, в магазинах, в столовых, на водной станции, в домах.
Геннадий не уставал твердить Катеньке: «Иди на завод, иди на завод!» И вдобавок привел убедительный довод: если и она поступит на завод, им скорее заводоуправление даст комнату.
И Катенька решилась.
В заводском отделе кадров, куда Севастьянов однажды ее привел, Катеньке немедленно предложили место шлифовальщицы в механическом цехе. Косьвинский комбинат как раз получил не очень сложное, но очень почетное задание поставлять на новый автосборочный завод заготовки труб для тяги рулевого управления грузовой автомашины. В двух местах заготовку требовалось прошлифовать.
Шлифовщицей так шлифовщицей! У Катеньки не было оснований выбирать. А Гошка сказал: «Берись! Работенка стоящая, к тому же чистая».