Лиана все тщательно подготовила. Таблетки люминала, которые, жалуясь на бессонницу, она выпрашивала у дежурной, спрятаны в коробочке под подушкой. Их набралось уже штук десять двенадцать. В одном медицинском журнале Лиана прочла: достаточно проглотить восемь, чтобы никогда не проснуться. Так она и решила: спокойно заснуть и уже не проснуться Заливаясь слезами, Лиана написала два прощальных письма. Одно театральному администратору господину Зингеру, другое врачу санатория: «Прошу в моей смерти никого не винить».
Господин Зингер был ангелом-хранителем Лианы. Несмотря на яростное сопротивление Аристида Даугавиетиса, господин Зингер отвоевал для нее главную роль в пьесе «Золотой конь». Это был первый и, к сожалению, последний успех Лианы. В середине сезона у Лианы открылось серьезное легочное недомогание. Ангел-хранитель господин Зингер устроил ей отдельную палату в санатории. И вот наступило уже второе лето, а болезнь неуклонно прогрессирует. С утра температура нормальная, а к вечеру подскакивает до 38 градусов и выше Лица врачей все больше вытягиваются, и Лиана понимает спасения для нее нет.
В середине апреля стародавняя больная из соседней палаты (она занимается предсказаниями и гаданием) принесла Лиане гороскоп, составленный для девушек, родившихся четырнадцатого апреля, поскольку Лиана родилась именно в этот день. Гороскоп возвещал, что черемуха умирает в юности, ее ветки обламывают влюбленные. В связи с этим девушка, родившаяся четырнадцатого апреля и больная чахоткой, не живет дольше двадцати пяти лет. Лишь в том случае, если она до первого июня увидит во сне либо белого всадника, либо черного льва (в июне меняются знаки Зодиака), больная еще может надеяться
Случилось так, что именно в апреле этого года Лиана отметила свое двадцатипятилетие. Без надежды на выздоровление. Теперь как будто появился новый шанс до первого июня увидеть во сне либо белого всадника, либо черного льва Закрыв глаза, Лиана лежала и надеялась Но сегодня первое июня. Она решила ждать до обеда, пыталась заснуть, но ничего не получилось Тогда несчастная вздохнула, съела основательную порцию яблочного киселя и попросила, чтобы ее положили на свежем воздухе, на открытом балконе. Балкон выходил в парк, и вокруг пели птицы. Когда начался мертвый час, исчезли нянечки и санитары, Лиана осторожно взяла поставленную в изголовье чашку с водой, нашарила коробочку с таблетками люминала, высыпала их в воду в ожидании, когда они растворятся, стала размышлять о своей несчастной жизни.
Ее размышления были внезапно нарушены явственным смрадом дешевого табака. С наружной стороны балкона кто-то стал отвратительно кхекать кхе, кхе, кхе. По дорожке, посыпанной гравием, дробно простучали мелкие и скрипучие шажки, что-то прошуршало, а кхекальщик все продолжал кхекать.
«Во время мертвого часа, когда больным надо отдохнуть и выспаться, какой-то тип бродит возле балкона, кхекая вовсю и воняя табаком, возмущалась Лиана, как это гнусно!»
Она повернула голову в сторону крыльца и обмерла.
На балконе стоял мужчина в белых брюках и белом пуловере. У ног его вертелся маленький черный львенок.
Белый всадник и черный лев. Оба сразу!
Саулведис, ты явился?
Простите, я не знал, что здесь кто-то есть, извиняется пораженный Каспар. Я, наверное, разбудил вас? Еще раз прошу прощения. Господин доктор попросил меня погулять с псом; ветеринарный фельдшер только что с помощью ножниц преобразил его из пуделя во льва, поэтому он такой беспокойный.
Почему вы не даете мне умереть? плачущим голосом говорит Лиана, и губы у нее начинают дрожать. Почему вы здесь кхекаете и не даете мне умереть?
Теперь Каспар и вправду пугается. Он подходит к шезлонгу, неловко присаживается на соседнюю лежанку, какая-то чашечка переворачивается, падает и куда-то катится.
Быть может, вам плохо? Я позову сестричку.
Не надо! сквозь зубы обрывает его Лиана. Зачем вы перевернули и вылили мою кружку, вы, недотепа! Да бросьте же свою вонючую сигарету, мне действительно становится плохо!
Каспар растерянно гасит сигарету о парапет балкона. Он узнает больную: это бывшая актриса театра Аполло Новус Лиана Лиепа. Боже мой, до чего она изменилась! Когда-то полненькая и округлая брюнетка, теперь лицо узкое и бледное, губы потрескались. Смотрит на Каспара безумными глазами:
Почему вы не дали мне умереть?
Каспар не в силах выдержать этот взгляд. «Это глаза умирающей лани, думает он. В них полная безнадежность». Не зная, что ответить, Каспар мямлит:
Мы же с вами коллеги: оба работаем в театре Аполло Новус.
Лиана чуть внимательнее приглядывается к Каспару. Нет, этого кхекальщика она в театре и в глаза не видела.
Наверное, вы из декорационных мастерских, говорит она равнодушно.
Нет! Я музыкант. Помните, тот, который в «Золотом коне» трубил, когда Саулведис взбирался к вам на стеклянную гору. Вспоминаете?
Фанфары Лиана помнит, но трубача этого она никогда не видела. В то время ее мало интересовали какие-то трубачи.
Вот видите: я угадал, кто вы, а вы не знаете, кто я, смеется Каспар.