Что касается самих разведчиков, то у Паула Марттина (Каянский подотдел) и Харри Паатсало (Петсамский подотдел), как в довоенное время, так и в межвоенный период, в должности разведчиков были опытные агенты. Самыми опытными в 1930-х гг. в подотделе Каяни были фельдфебель Пекка Савинайнен и Иван
Романайнен. Часть разведчиков осталась после окончания войны на службе, такие как сержант Вяйно Нююссонен, а также служившие в рядах Сортавальского подотдела во время Зимней войны опытные разведчики Микко Пелля и Антти Ворхо оба затем стали рыцарями креста Маннергейма.
Агенты действовали в той гражданской одежде, которую тогда носили в Советской Карелии. В качестве снаряжения обычно у них были бинокль, камера, средства для ведения записей, карта, компас, нож, паек, спирт и средства первой помощи. С собой агенты также брали пистолет («Парабеллум») для самообороны и плоскогубцы, которыми делали проходы в колючей проволоке. Летом 1940 г. возросло количество агентурных групп, снабженных радиостанциями. Таким образом, получать сведения стали быстрее, и хотя советской контрразведке и удалось ликвидировать многих агентов, ими к тому времени удалось передать «домой» много сведений.
После окончания Зимней войны на службе в подотделе Петсамо осталось около 10 человек, родом с отошедшей к Советскому Союзу территории Салла. Со старой границы также получали сведения от тех, кто был оттуда родом и сбежал в Финляндию еще до Зимней войны. Известно, что у младшего сержанта Антти Ворхо, совершавшего разведпоходы на советскую территорию от подотдела Каяни, был помощник в Советской Карелии, с которым он связывался, находясь за пределами границы. Также и у Пекки Савинайнена из подотдела Каяни, долгое время работавшего в качестве агента, были в местах разведки свои люди, от которых он получал сведения.
Надо сказать, что еще до начала Зимней войны все подотделы вербовали людей из Советского Союза для сбора информации. Вероятно, так было и во время перемирия. Предполагается, что каждый подотдел использовал 1520 разведчиков. Чтобы проверить результат, агентам могли давать одинаковые объекты для изучения. Для того чтобы скрыть свою деятельность, разведчики могли размещаться на ночлег в разных местах.
От задержанных перебежчиков и агентов финская разведка получала много ценных сведений, касающихся более широкой территории, подобных данных финские разведчики сами добыть не могли. Такой, например, была информация, касающаяся городов и других населенных пунктов, аэродромов, войск, а также деятельности органов власти и контрразведки противника.
Органы финской военной разведки в межвоенный период активно сотрудничали с контрразведывательными органами страны (отдел по надзору Управления военной разведки) и Государственной полицией (Валпо). Валпо сообщала органам разведки о военнопленных, которых можно было использовать в разведке. Например, в начале мая 1940 г. Валпо отправила в отдел разведки Главного штаба сведения об одном русском дезертире, прибывшем без разрешения в Финляндию. Надо сказать, дезертиров в отделе разведки обсуждали и раньше, когда офицером отделения был капитан Рейно Раски. Однако в этот раз (11 мая) начальник отдела разведки подполковник Юрье Пеюхенен сообщил Валпо, что отдел разведки считает, что «не может использовать дезертиров. Объясняется это тем, что дезертиры могли, несмотря на свои уверения, быть отправлены органами советской контрразведки».
Но уже осенью 1940 г. отдел разведки вновь вернулся к этим перебежчикам. Он попросил Валпо «освободить и дать отделению» двоих из четырех выше упомянутых советских военнопленных, пришедших в Финляндию 13 марта 1940 г. Два советских военнопленных до дезертирства работали в Советском Союзе в должности руководителей местных органов власти и служили в Красной Армии в должности старших лейтенантов. Двое других были красноармейцами. Вероятно, обострение ситуации осенью 1940 г. или новые сведения, полученные от двух освобожденных дезертиров, повлияли на то, что отдел разведки решил использовать этих людей в разведывательной деятельности.
Автору данной монографии трудно согласиться с мнением Эльфвенгрена, Косонена и Лайдинена, которые в своей книге «В тылу врага. Финская разведка в Советской Карелии в 19391944 гг.» пишут о разном подходе к своей агентуре финской и советской разведки и контрразведки: «Завербованные из советских военнопленных финские агенты знали, о какой серьезной игре шла речь. Задержание их на практике означало смерть. Советские шпионы, задержанные в свою очередь в Финляндии, в мирное время могли отделаться тюремным заключением».