Я пришел сказать, что уезжаю из этого дома, произнес он таким шипящим голосом, что сам не узнал его. Но прежде чем уйти отсюда, я намерен услышать подробности смерти отца, о которых вы, видимо, осведомленнее меня.
Элизабет Вессон встала. Что-то сверкнуло ответно в ее иссиня-черных глазах с узкими, словно точки, зрачками.
Мне хотелось мира с сыном Иеремии, медленно начала она, я была готова предложить ему гостеприимство и часть оставленных мне средств, потому что, узнайте всю правду, мистер, ваш отец завещал мне этот дом, и все свои сбережения, и чертежи своего изобретения Но к такому непристойному тону
Чертежи своего изобретения? воскликнул Артур.
Да, чертежи своего изобретения. Хотите видеть завещание? Показать вам и, его, как я показала брачное свидетельство?
Завещание отца хранится у нотариуса Крафта!
Иеремия написал новое в России. Капитан «Торпеды» передал мне его вместе с вещами покойного.
Я вызову старого Крафта и прочту новое завещание вместе с ним.
Крафт был давнишним нотариусом семейства Морлендеров. Артур кинулся к столику с телефоном. Пока его пальцы автоматически набирали номер, он думал, думал, пытаясь понять поведение отца. Гипноз? Обман? Преступление.
Алло! 8-105-105! Дайте нотариуса Крафта. Как?.. Но когда же? Только что? Боже мой, боже мой!
Он положил трубку и повернулся к женщине:
Его только что принесли домой с проломленным черепом. Шофер был пьян и разбил машину
Новая миссис Морлендер не реагировала на это слишком горячо она почти не знала Крафта. Но Артур был так подавлен, что на минуту почувствовал себя беспомощным. Лучший друг отца! Можно сказать, единственный! Знавший его как свои пять пальцев
Слуга вошел и доложил о приходе доктора Лепсиуса. Артур кинулся ему навстречу.
Доктор подвигался не спеша. На лице его была приличествующая случаю скорбь.
Дорогой мистер Артур, меня вызвали к генералу Гибгельду, но по дороге я решил заглянуть и к вам Миссис Вессон, утром мне не удалось поздороваться с вами
Миссис Морлендер, тихонько поправила она Лепсиуса.
Я рад вам, доктор, коротко перебил ее Артур. Я прошу вас вместе со мной прочесть новое завещание отца.
Новое завещание? Иеремия Морлендер, сколько помнится, написал одно до своего отъезда в Россию.
А там написал второе вмешалась мачеха Артура, и слезы опять показались у нее на глазах.
Она встала, отперла шкатулку, стоявшую перед ней на столике, и протянула Артуру пакет, где с соблюдением всех формальностей, на гербовой бумаге было написано завещание Морлендер а.
Артур и Лепсиус, приблизив друг к другу головы, прочли его почти одновременно.
Это был странный документ, составленный в патетическом тоне. В нем говорилось, что всему миру грозит опасность коммунизма. Поэтому он, Иеремия Морлендер, в случае своей смерти завещает свое последнее изобретение на священную войну против коммунистов. Хранительницей его чертежей он делает дорогую свою жену, Элизабет, по первому мужу Вессон. Все состояние и дом в Нью-Йорке он безоговорочно завещает ей же, поскольку сын Артур в том возрасте, когда может сам себя прокормить. Далее следовала подпись Морлендера и двух свидетелей.
Лепсиус одним взглядом охватил содержание документа и невольно воскликнул:
А где же Крафт? Это надо первым делом показать Крафту.
Он умер.
Умер?
Несчастный случай с автомобилем, вставила мачеха Артура.
Лепсиус прикусил нижнюю губу. Кое-что, готовое сорваться у него с языка, было мудро подхвачено за хвостик и водворено обратно, в глубину молчаливой докторской памяти.
Да сказал он. Вы разорены, Артур.
Все, что принадлежит мне, к его услугам, вмешалась миссис Морлендер, все, кроме, разумеется, чертежей, завещанных на святую цель. Я убеждена, что Иеремия составил это завещание под впечатлением увиденного в России. Он был наблюдательный и острый человек. И, может быть, из-за того, что он увидел, коммунисты убили его.
Она произнесла это так просто и убедительно, что мысли Артура мгновенно приняли другое направление.
Клянусь, я отомщу убийцам! воскликнул он, невольно вкладывая в эти слова все, что пережил за последние несколько часов. Отомщу или не вернусь живым, как отец!
Лепсиус несколько мгновений смотрел на него, потом взял шляпу.
От всего сердца, Артур, желаю вам успеха, произнес он медленно.
Лепсиус поцеловал руку вдове и двинулся к выходу, храня на лице все такое же наивно-скорбное выражение.
Но на лестнице лицо его мгновенно изменилось. По трем ступенькам к носу взбежал фонарщик, заглянул ему под стекла очков и сунул туда зажженную спичку. Глаза Лепсиуса положительно горели, как уличный газ, когда он пробормотал себе под нос:
Или я дурак и слепец, или это не подпись Морлендера!
Он вышел на улицу, где в нескольких шагах дожидался автомобиль, но тут ему пришлось остановиться. Чья-то черная, худая рука схватила его за палку. Старушечий голос произнес:
Масса Лепсиус, масса Лепсиус!
Это ты, Полли? Что тебе надо?
Вы большой хозяин, масса Лепсиус? Вас станут много слушать?
А в чем дело?
Черная Полли говорит вам: прикажите открыть гроб мастера Иеремии, прикажите его открыть!