Северус, не веря ушам, во все глаза уставился на Петунью. Даже очки снял от неожиданности. Петунья, видя его удивление, нервно буркнула:
И не надо на меня так смотреть! Джеймс мне никогда не нравился, дурной балбес с пустынным вжиком в голове и шилом в породистой заднице! Мне теперь, знаешь ли, есть с кем сравнить Поттера и Блэка!..
С кем? растерянно спросил Северус, поспешно водружая очки на нос.
С этими близнецами с Уизли, такие же отморозки-дегенераты! Прямо спасу нет от них! Что тандем Поттер-Блэк над Верноном, что Уизли над Дадликом, одинаково издевались над беззащитными магглами. Любят такие чувствовать свое превосходство над слабыми, как же, они ж ма-а-аги, колдуны всемогущие, бойся, чернь, в таракана превращу! Северус, женщина возбужденно потыкала пальцем в вену на руке. Это же у нас давно в крови: неприязнь к колдунам и всему необъяснимому, память об инквизиторских кострах до сих пор жива в нас, благодаря историческим хроникам. А хороших волшебников в истории, увы, очень мало, по пальцам одной руки можно пересчитать, и то палец-другой останется. Ну кто вспоминается в первую очередь? Мерлин, Гэндальф, Гэд и всё?..
И всё согласно вздохнул Северус. Значит, Блэка надо отпинать обратно в Азкабан?
А он тут при чем? насторожилась Петунья. Северус пояснил:
А при том, что его оправдали, нашли настоящего преступника, мертвого, правда, но суть не в этом. В общем, Блэка амнистировали, признали невиновным. Так что не удивляйся, если он сюда заявится с визитом, крестничка своего проведать.
Чего?! Петунья ракетой взвилась с дивана, выронив подушку. Ноги его в моем доме не будет! Я я сама его застрелю!..
Её искреннее желание-возмущение, кажется, имело некую материальность, потому что упомянутый амнистированный Блэк примерно в это же время, но на очень почтительном расстоянии от Литтл Уингинга, в своем лондонском доме, нервно заикал. Икота напала внезапно, ни с того ни с сего. Его громкие «ик-ик-ик» гулко разнеслось по огромной полупустой подвальной кухне, в которой из мебели наличествовал только дубовый длинный стол с парой табуреток да старинная плита-очаг, если её уместно назвать мебелью На эти чудные нутряные звуки откуда-то приковылял древний, рассыхающийся от старости эльф. Увидев которого, Сириус аж глаза протер в жизни он не видел настолько дряхлого домовика.
Кикимер, это ты, что ли?
Реликтовый эльф с трудом сфокусировал плывущие глаза на лице хозяина, стараясь удержать веки раскрытыми, сипло проквакал:
Х-хозяин?
Кикимоша! Сириус широко раскинул руки для объятий. Иди ко мне, родной!..
Кикимер сделал было шаг, но тут Сириус увидел, как из старика в буквальном смысле сыпется песок, опередил его, встав и пройдя навстречу, опустился на колени и сгреб эльфийского дедушку в бережные объятия. Прижал к своей тощей впалой груди и вздохнул ну хоть одно живое существо в доме нашлось!
Его груди коснулось что-то очень холодное. Вздрогнув, Сириус отстранился и посмотрел на причину дискомфорта. Это оказался золотой медальон на серебряной цепочке, на его овальной крышке изумрудами была выложена красивая латинская буква «S». Сев на пол поудобнее, Сириус ткнул пальцем в медальон.
Что это, Кикимоша?
Искренний интерес и доброе расположение хозяина заставили Кикимера сказать правду. Он взялся руками за цепочку и, подергивая её, заквакал:
Это очень плохая вещь. Хозяин Регулус украл её у Темного Лорда и велел Кикимеру уничтожить. Но Кикимер не справился с заданием, хозяин, Кикимер не может её уничтожить. Он пытался. Много-много-много раз. Кикимер перепробовал всё, что мог придумать, он её и сжигал, и плавил, и в щелочи купал, и на рельсы под поезд клал, и кувалдой пытался разбить ничего её не берет. Ничегошеньки. А хозяин сможет? вдруг с надеждой спросил смертельно усталый старичок, преданно заглядывая в глаза Сириусу.
Её надо уничтожить? уточнил азкабанский сиделец, честно пытающийся понять. А зачем?
Хозяин Регулус говорил, что в нем находится кусочек души Темного Лорда. Что если эту вещь уничтожить, то Темный Лорд умрет по-настоящему, как простой смертный, обстоятельно пояснил старый домовик.
А он что, не подох? ляпнул Сириус.
Нет, хозяин, квакнул Кикимер, поднял медальон повыше и потряс им. Он жив благодаря ему. Пока эта штука цела, Темный Лорд будет жить! Хозяин Регулус говорил, что это его якорь.
Якорь якорь забормотал Сириус, лихорадочно роясь в памяти. Якорь привязка корабля к месту нет, не то Мы же не о море тут толкуем. Хотя где ж я читал о якоре, к которому часть души приковывается?.. Погоди тут.
Вскочив с пола, Сириус устремился в фамильную библиотеку Блэков. Копаясь на полках среди пыльных фолиантов, он попутно вспоминал истовые убеждения одного седобородого мудреца.
«Тот-кого-нельзя-называть пал этой ночью в Годриковой впадине. Пал, но не до конца. Он ещё может вернуться, так как прошел дальше всех по стезе бессмертия. У него была одержимая идея стать победителем смерти».
Угу. Допустим, стал, нашел такой способ, метки-то с рук Пожирателей не исчезли. Вон, Тошка Долохов до сих пор караулит его, сторожит-бдит. Да и Бартик подсуетился, собственного отца впряг в работу по внедрению шпиона в стан врага. Да-да, в обход мудрого директора Дамблдора, который стал что-то уж больно подозрителен. Тому ведь есть доказательства, имеется несколько временных петель, где события начинают идти параллельно, на какой-то момент для некоторых героев как будто появляется дополнительная ветка, которая потом сливается в основную. Сначала эти петли ваяет Гермиона, чтобы успевать со своим безумным расписанием, а потом происходит вот эта большая арка со спасением Клювокрыла и Сириуса. Гарри и Гермиона ничего не поменяли, вернувшись на три часа назад, напротив, они стали соучастниками уже произошедших событий. Если смотреть по фактам, то никто не видел реальную казнь Клювика, а только улетевших ворон от звука топора то есть он уже тогда был спасен. То есть пока трио грустно стояло и обнималось, Гарри и Гермиона уже тусили со спасенным Клювокрылом в лесу.