Теперь я настоящая
ганста, сказала Лида, и на нее из зеркала совсем как гопник, только без мобилки "Нокиа" посмотрел Римус.
Поскольку на каникулах использовать магию до достижения семнадцати лет было нельзя, как рассказала Хоуп Лиде, когда та хотела сделать из молотка кувалду, чтобы сходить в лес в поисках мелкого рогатого скота и снять втайне от всех стресс, как в детстве, она с нетерпением ждала того дня, когда очутится в школе и наконец-то использует палочку.
И вот этот день настал.
Пока, мать! Пока, отец! Буду скучать! закричал Римус своим низким грубым голосом из окна поезда Хогвартс-экспресс.
Пока, Римус! Пиши нам! ответила Хоуп.
Хорошо! Я пришлю вам запретное дерево! И унитаз! проорал Римус.
Хоуп и Лайалл рассмеялись.
Паровоз дал свисток и стал набирать ход. Колеса застучали, а Лида пробралась в незанятое купе, и ей стало грустно.
Постой, паровоз, не стучите колеса, запела Лида.
Лида и сама не поверила бы самой себе, но когда тебя окружают заботой и любовью, к этому быстро привыкаешь, и терять это всегда больно. Вот Лида сидела и грустила, вспоминала время, проведённое с Хоуп и Лайаллом, соседскими кошками и зайцами, и тут открылась дверь в ее купе.
Здорова, лошара! громко сказал долговязый очкарик.
Как сам, волчара? вторил очкарику кудрявый брюнет, с виду охреневший мажор.
П-привет, Римус, заикаясь, поздоровался неприятный толстый коротышка.
Здрасьте, ответила Лида грубо, потому что ей совсем не понравились вошедшие. Че надо?
А чего это ты нас не нашел? спросил надменно растрепанный очкарик. Сидишь тут один. Совсем как Снейп.
Брюнет угодливо заржал.
Ребят, я летом головой та-ак трахнулся, скрывая нотки ярости, ответила Лида. Тут помню, а тут ничего не помню. Не помню я вас, понятно?
В купе повисло гробовое молчание.
Так, а чего не предупредил? первым нашелся, что сказать, очкарик. Мы бы приехали, в Мунго свозили бы.
Память вернется, повторяла Лида те слова, которые ей пришлось после попадания в тело Люпина говорить родителям. Но нужно время.
Понятно, сказал брюнет.
Ладно, что киснуть, лучше на радуге зависнуть! присвистнул очкарик. Давненько я не видал моего старого приятеля Нюнчика. А, Сириус?
У брюнета тут же азартно загорелись глаза.
Изучил новые заклинания, да, Джеймс? ответил тот. Ну что, Крыса, пойдешь с нами?
И, не дожидаясь ответа, компания вышла, оставив Лиду в полном одиночестве.
Свалили наконец-то.
Раздумывая над тем, кто такой Снейп и что с ним сделают Джеймс и Сириус, которые явно были порядочными садистами, Лида углубилась в учебник по Хренологии и хотела попробовать воспользоваться волшебной палочкой, так как летом это делать было запрещено.
Люмос шепнула Лида. Люмос максима.
На конце палочки повисло странное свечение и тут же погасло.
Люмос! Люмос максима!
Свечение удержалось какое-то время и тут же погасло. Лида не верила своим глазам, и даже такое крошечное чудо было для нее сравнимо с открытием Атлантиды.
Ай, да я! Могу! Ой!
От радости или от того, что Лида сжала палочку как член, из нее посыпались искры и загорелась обивка диванчика, на котором она сидела.
Воды! Воды!
Схватив со столика для салфеток бутылку минералки "Нарзан", Лида плеснула ее на очаг возгорания и отправилась в уборную.
Лида вышла из купе и проследовала до санчасти поезда, открыла дверь, намереваясь отлить по привычке сидя, и ее глазам предстала неприятная картина.
Джеймс и Сириус макали головой в унитаз щуплого бледного парня, с чьих черных волос стекала вода. Или что похуже.
Э! Отпустили его! взревел Римус.
Сириус и Джеймс замерли.
Ты ещё баллы с нас сними, староста, улыбаясь, сказал Джеймс. Это же Снейп! Наша игрушка! Если хочешь, можешь сам пнуть его!
Лида-Римус, видимо, очень строго посмотрела на Джеймса, потому что тот разжал руки и выпустил жертву, встав с колен и повернувшись к Лиде.
Ты чего, а? возопил Джеймс.
Да что с тобой? взревел Сириус. Это же Нюниус!
Значит, так, вы двое шайка педиков! разошлась Лида. Вы вдвоем на одного налетели! Обнаглевшие мажоры! Вашу мать! Да вы посмотрите на него! Лида указала на Снейпа, валяющегося тряпьем на полу. Он худой задрот! А вы два безмозглых увальня! Разожрались на казённых харчах! Выучились на свою голову! Пшли вон! Или буду пиздить!
Сириус и Джеймс, переглянувшись между собой, вышли из туалета.
Парень, сказал Римус, вспоминая фамилию. Снейп? Ты как?
Тот поднял голову и с отвращением посмотрел на Люпина.
Подотрись своей жалостью, Люпин! Мне не нужна твоя помощь! Что это ты против
дружков выступил? Стыдно стало? Сам такой же!
Лида опешила.
"Вот те на. Вот тебе и Римус Люпин".
Прости меня, спустя минуту только и смогла вымолвить Лида и быстро выскочила из уборной.
Остаток пути Лида размышляла о том, что такое справедливость, жестокость, насилие и какую роль в этом всем играли Римус, Сириус, Джеймс и Снейп.
Было очевидно, что Снейп жертва, но чтобы так издеваться? А дальше что будет?
Подонки, сказала Лида и сжала кулаки.
Ей очень не понравились ее лучшие друзья.
Глава 4. Гетеро или гомо?
Лида сидела на неудобной лавке за таким же неудобным столом и слушала, что говорит высокий тощий бородатый дед. Лида съела почти все отбивные, которые были поблизости, но ее голод был иного толка она остро ощущала нерастраченную сексуальную энергию, чувствовала естеством Римуса, что многие девочки в зале уже "расцвели" и готовы к опылению. Лида не была никогда лесбиянкой или бисексуалкой, она была вообще почти фригидной мадам и уже тем более не страдала педофилией или любыми другими девиантными отклонениями в сексе. Но будучи запертой в теле Римуса, Лида чувствовала, что его, а сейчас и ее тело, очень хочет секса.