Ничего конкретного ни на один из ваших вопросов, доктор, ответить не имею возможности. Как оказался на космической базе я не в курсе, и вообще, кто я и откуда, сказать не могу. Память будто напрочь отшибло.
Имя свое хоть помните? продолжал допытываться упертый медик.
Нет, не помню, доктор.
Мое «доктор» определенно польстило самолюбию моего визави. Он посмотрел на меня вполне участливым взглядом:
Хорошо, ложитесь вон на ту кушетку. Посмотрим, что у вас под черепной коробкой происходит. На моей памяти не было случая, чтобы кто-нибудь из пациентов настолько кардинально лишился воспоминаний о прошлой жизни.
Поздравляю вас, уважаемый Гро Дар это с вами наконец-то случилось, моя незамысловатая шутка не прошла незамеченной, круглая физиономия врача растянулось в благодушной улыбке, и он задорно расхохотался. Дождавшись когда мужчина успокоится, я продолжил: К моему сожалению, подобное случилось со мной, а не с кем-то другим. Как результат еще один приступ неконтролируемого веселья. Забавный человек этот Гро Дар с гипертрофированным чувством юмора, явно из тех, кому палец покажи, будут ржать до упаду. Я посчитал, что последняя моя шуточка станет феерическим финалом веселья. Ан нет, мой следующий вопрос: И как вы собрались проверять, что там у меня под черепушкой творится? Вскрывать станете? буквально поверг медика в очередной приступ неописуемо-бурного восторга.
Его полное лицо побагровело от избыточного прилива крови, из глаз брызнули слезы. Замахав на меня руками, он выдал заикающимся голосом:
Пр-рек-кратите, пац-циент! Или бедный Гро помрет со смеху, а вы, как некомпетентный в медицине индивид не сможете оказать мне помощь. Вытерев одноразовой салфеткой лицо, хозяин кабинета продолжил уже в более спокойном тоне: Разумеется, никто не собирается сверлить ваш череп. К тому же, насколько мне известно, подобные изуверские методы никогда не практиковались в медицинском сообществе. Ага, плохо он знает историю, напомнить что ли про лоботомию, посредством которой в середине двадцатого века буйных умалишенных вводили в состояние овоща. Ярчайший тому пример родная сестра Джона Кеннеди Роуз Мери (Розмари). Психически неуравновешенную девушку подвергли лоботомии, иными словами просверлили дырку в черепе и хорошенько перемешали участок головного мозга. Как результат получили абсолютно безмозглую живую куклу, неспособную передвигаться на ногах и ухаживать за собой. Благо семейство Кеннеди в деньгах не нуждалось, и Розмари был обеспечен вполне достойный присмотр. Кстати, в тысяча девятьсот сорок девятом году изобретатель метода Эгаш Мониш был удостоен Нобелевской премии по физиологии и медицине. А в следующем пятидесятом лоботомию запретили, как практику, не имеющую никакого отношения к медицине. Вот такой конфуз случился. Ладно, ни к чему напоминать эскулапам позорные страницы в истории развития медицинской науки. Тем временем доктор продолжал: Для подобных целей имеются дистанционные сканирующие устройства. К тому же, у вас в голове имеется нейросеть, которая в настоящий момент, по непонятным причинам, не подает признаков активности. Может быть, нам удастся идентифицировать вашу личность и связаться с вашими родственниками.
Доктор указал рукой на стоящее кресло, напоминающее зубоврачебное. После
того, как я со всеми удобствами устроился в нем, на голову мне был нахлобучен шлем, напоминающий летный, только вместо забрала-светофильтра была непрозрачная закрывающая все лицо пластина. Далее медик велел расслабиться и мысленно представить что-нибудь приятное. О приятном думать у меня как-то не очень получалось. То и дело перед внутренним взором возникало лицо девчушки с аномально сужеными зрачками и окровавленный нож в её руке. Дура безмозглая, так испоганить себе жизнь на самом взлете! Несложно представить, что станет в колонии с наркозависимой девчонкой. Впрочем, это её выбор, и как-то повлиять на ситуацию мне уже не дано.
Пациент, вас что-то беспокоит? участливо спросил доктор.
Ну да, уважаемый Гро Дар, ситуация, согласитесь, неординарная.
Вы про потерю памяти? Понимаю, понимаю. И все-таки постарайтесь как-нибудь успокоиться.
Постарался утихомирить бушующий внутри черепной коробки ментальный шторм. Вроде бы что-то получилось. В памяти всплыл мой последний семейный поход за грибами. Поляна в еловом лесу сплошь усыпана боровиками. Было это, дай бог памяти, году в восемьдесят пятом неподалеку от Тарусы. На урожайное место набрели случайно, благодаря Олежкинойнепоседливости бегал кругами, изображая индейца, так и наткнулся на грибы, иначе прошли бы мимо и не заметили. Воспоминания о потерянной семье начали поднимать муть со дна души. Пришлось попробовать вообще ни о чем не думать. Сам не заметил как, банально уснул. Впрочем, ненадолго.
Очнулся в том же кресле, но без колпака на голове. Врачеватель в кресле за своим рабочим столом. Лицо крайне озадаченное, нет, скорее, чем-то сильно озабоченное. Ни намека на недавнее веселое настроение.
Что с вами, доктор? поинтересовался я.
Гро Дар сразу не ответил. С минуту он рассредоточенным взглядом пялился мне в переносицу. Нет, не пялился, похоже, мысли его блуждали где-то в необозримых далях. Наконец он очнулся, и, посмотрев мне в лицо откровенно сочувственным взглядом, сказал: