Ваш батюшка мог и ваши братья, начал было Прохор.
Ну так позовите их я осекся вспомнив, как он обмолвился о том, что мой отец умер. Точнее это не мой отец, а того, в чьем теле я теперь оказался.
Батюшка ваш в бою с полозами сгинул, а братьев турки клятые сгубили, печально вздохнул Прохор. Вы и это запамятовали, барин? Один вы остались из рода Воронцовых. Он взглядом указал на нагрудник гигантского доспеха, где был выгравирован раскинувший крылья ворон. И жестянка эта последний драгун рода.
Биение сердца в сознании усилилось. Этот звук манил меня вперед.
Значит, выхода нет, озвучил я свои мысли. Так меня учили ими управлять?
Ратному делу вас с молода обучали, барин, но драгуном править дозволено только с двадцати лет. Семь дней назад ваши именины справили, так что весной сможете в академию поступить и всему научиться А покамест бежать надо, снова завел свою пластинку Прохор. Один раз чуть не убились, не надобно снова судьбу испытывать.
Тогда полоз всех пожрет! рыжий парень все же смог убрать ото рта ладонь старого товарища. Или для знати их жизни только звук пустой?
Молчи, дурень! одноглазый попытался поймать мальчишку, но тот ловко увернулся и встал передо мной.
Вы над нами только издеваться горазды! с вызовом выпалил он. А помрем, так меньше ртов кормить! Мы за этот месяц пять семей схоронили. Многих и вовсе не нашли. А вы даже тут выше других смерть провели, да дальше пустили!
Петрович, уйми своего мальца, пока беды не случилось! Прохор попытался вклиниться между мной и парнем, макушка которого едва ли доходила до моего подбородка.
Олежа! седой старик схватил парня и потащил назад. Угомонись, дурья твоя башка!
Отпусти его, спокойно велел я: слова парня меня задели. Не обидели, нет, наоборот, напомнили, почему я, вопреки желанию родителей, в армию пошел. Такой же дурной да храбрый был. Такой и остался. Как мне в эту штуку забраться?
Барин, простонал Прохор и закатил глаза.
Петрович и Олежка застыли с открытыми ртами. Видимо, не ждали, что их барин два раза на одни и те же грабли наступит. Но первый-то раз наступал не я, так что не считается. Да и молния дважды в одно местно не бьет, авось пронесет.
Просто подойдите и прикажите ему. У вас сила, посоветовал пришедший в себя первым парень. Он вас послушает.
И снова мозги поджарит? от одного вида на мрачную махину драгуна становилось не по себе.
Но, в то же время, меня тянуло к нему.
Возможно, не стал юлить Олежа. Но по вам никто тут скучать не бу
Петрович сначала отвесил дерзкому юнцу звонкую затрещину, а потом ловко зажал рот и оттащил назад.
Вы уж не серчайте на него, барин, попросил он. Мальчишка рано родителей потерял, а от моих рук отбился. Не в себе он. Если чем обидел накажите меня, как раньше.
В чье тело я угодил-то? Что за садист с модельной внешностью?
Потом разберемся, пообещал я не только присутствующим, но и себе.
Оставив остальных позади, я направился к драгуну, который возвышался над людьми, словно цельнометаллический колосс. И как он работает?
Барин, осторожно позвал Петрович. Люд говорит, что полоз-то здоровенный. Третий или четвертый класс, не меньше. Супротив такого нужен драгун хотя бы пятого класса, а лучше выше.
Понял, кивнул я, не замедляя шага и следуя зову сердца своего собственного и того, что билось под выгравированным на нагруднике драгуна вороном. А это какой?
Дык Петрович замялся. Никакой.
Это как? я резко остановился и развернулся на каблуках.
Его создали еще до того, как ранги ввели, виновато сообщил старик. А как создавали одному Богу известно. И времена темные были, и технологии. Он принадлежал основателю вашего рода Дмитрию Воронцову великому полководцу и воителю. В этом доспехе он сразил множество противников. В нем и погиб. С тех пор драгун никого к себе не допускал, а тех, кто пытался его подчинить убивал. Говорят, что он проклят, голос Петровича завибрировал и сделался тише, будто он боялся, что черный доспех его услышит.
Но другого у меня нет, так? я снова повернулся к драгуну. Его тусклые глаза-линзы ничего не выражали. С виду он не казался живым или наделенным интеллектом. Но что тогда я слышу? Чье это сердце?
Мне никто не ответил. Все и так было понятно ни одного другого доспеха в помещении не имелось, хотя места хватало с большим запасом. Значит, выхода нет. Прямо сейчас могут гибнуть люди, и лучше уж я умру, пытаясь им помочь, чем буду сидеть сложа руки.
Встав напротив черной махины, я приказал:
Впусти меня!
Ничего не произошло.
В прошлый раз вы молвили: «внемли моей крови и повинуйся», услужлив подсказал Прохор, на всякий случай отходя подальше. А еще руку перед собой выставили вот так, он сделал жест, словно пытался остановить кого-то невидимого.
Мистика какая-то
Я выставил перед собой ладонь и направил ее в сторону драгуна, после чего набрал в легкие воздуха и громко произнес:
Внемли моей крови и повинуйся!
Несколько секунд ничего не происходило. Когда я уже хотел опустить руку, то биение сердца в сознании стало предельно явственным. Прямо перед моими пальцами появилась большая кровавая печать. Рисунок висел в воздухе, после чего вспыхнул черным пламенем. По воронёной броне драгуна прошли алые всполохи. С тихим стоном он пришел в движение. Облако пыли взметнулось в воздух. Громадный доспех опустился на колено и поставил передо мной открытую стальную ладонь. Я бесстрашно шагнул на нее и взялся за большой палец, как за поручень.