Наталье тогда всего пятнадцать лет было, она через два года замуж выйдет, тут я не поприсутствую, а жаль. Говорят, торт Олежа в своей мастерской сам сделал, просто волшебный, под стать императорской свадьбе.
Ну так вот, с чего я начал-то. Приехал батя с контракта, Лизу замуж выдал, месяца три дома просидел и так ему маман успела плешь проклевать, что подписался он на первое же предложение, которое заезжий вербовщик выкатил на полных двенадцать месяцев, тюрбаны́по пескам гонять.
Это уже потом оказалось, что тюрбаны, что по пескам, а вначале-то бумага пришла, что, мол, бедовые люди на южных границах пошаливают. И вербовщик, собирающий служивых, сам одноногий ветеран, от колена деревяшка, так и сказал:
Нужна ваша служба, казаки. Обстановка такая, что потребны люди крепкого складу да выучки, и чтоб в седле долго могли сидеть, и шашкой как следовает махать. Донские уже подписались, вот и вам бы, иркутяне,
тож не слабо было бы
А и не слабо.
От иркутского казачества подрядились поехать подсобить аж триста человек. Ну, и батя мой среди них. А я вроде как за главного дома остался. Почему «вроде»? Так маман. Как какая надобность: «Ты у нас в доме мужчина, вот и делай!» а как не нужен: «Брысь! Без тебя взрослые дела решать будем!»
И так мне это качание туда-сюда осточертело, что когда батяня, заранее подписавшись на второй срок, на побывку прибыл, то обратно в Каракумы-пески мы с ним вместе улетели. А что? Чем я других хуже́е? Ростом оглобля двухметровая. В седле сидеть мог сутки, стрелял из всего, что дома было: и из револьверта, и из ружья, и из винтовки. И в особых ухватках магических меня батя, да и дядья как следует поднатаскали. Так что на нехватку пары месяцев до пятнадцати годков мало кто смотрел, наши так точно.
Я даже спервоначала подумал, что вообще тот тулуп зря взял, можно было и налегке перекантоваться пока ночь не пришла. Сразу жара в дубак перекинулась! Но это потом. А пока стоим, которые новенькие, как три сосны на сопке, шало озираемся. Всё чужое!
Атаман, правда, долго глазеть не дал, живо нас распределил, кто куда. Кого сразу в обход, кого бивуак обустраивать, кого лошадок обихаживать. Я с батяней в обход. И ты понимаешь, Марта, вот прям ещё тогда, сразу надо было подумать, что с моей удачей воинской что-то не так.
В первом же обходе наткнулись на тюрбано́в, что караванщиков грабили.
Сразу, как там в песне поётся: «шашки наголо, да в руке кистень» покрошили мы их мало что не в лапшу. Я потом блевал дальше чем видел. Ты, Марта, когда-нибудь видела разрубленного пополам человека? Вот и я до того не видал. Свиней колол, баранов, прочую скотину дворовую. А человека в первый раз, да чтобы так
С этого похода-то и началось мое личное кладбище. По сей день, наверное, уже душ сорок-сорок пять будет, а, может, и более
03. РАЗГОВОРЫ
Через полгода, как полагается по табелю, меня в прика́зные произвели. Это, если с обычными воинскими чинами сравнивать, не просто рядовой уже, а вроде как, ефрейтор. На самом деле тот же рядовой, ток чуть постарше. Ну и надбавки за чин чуть побольше. А под конец контракта, за полный год уже в младшие урядники. Это как унтер-офицер, первая ступенечка. В штабе сказали: повезло, мол, тебе, Коршунов! Пятнадцать лет а уж младший урядник!
Но это всё из-за того, что много боевых стычек было, да дважды большие операции по зачистке банд устраивали, поэтому приравняли к военным действиям. Если б мы просто вдоль границы катались да в спокойном режиме дежурили, мне бы до того младшего урядника три года пришлось бы служить, а то пять.
Батя срок второго контракта месяц не дослужил, как раз во второй зачистке ранило его сильно. Руку левую полковой дохтур не смог до полной подвижности восстановить вот и комиссовали по ранению, да окончательно. Ушёл на пенсию в чине подъесаула. Старший обер-офицерский чин, до штабных не дослужился. Дворянство у него личное, ненаследное, тут, какая бы ни была беспорочная служба, для дальнейшего роста или особое геройство нужно, или в высшее военное училище идти. Это тоже или большие деньги, или чтоб большое начальство направило. Большое начальство высоко, а большие деньги на семью потребны четверо детей, да трое девки! Замуж собрать прилично надо. Да и не гнался батя за чинами
Ну, так вот. Собираемся мы, значицца, до дому, медальки «За охрану южных границ» к мундирам прицепляем да значки погранслужбы новенькие, а тут
ещё один вербовщик подваливает:
А что, казаченьки, не хотите ли хорошую деньгу заработать?
Парень у нас в команде был, Стёпка Кинфеев, тот за словом в карман никогда не лез. Сразу:
И куда ты нас вербуешь, дядя? Золотишко на Аляске караулить? Несподручно нам будет из жары да в лёд прыгать.
Именно поэтому я здесь, господа, осклабился вербовщик. Климат жаркий, но помягче здешнего будет. А оплата вдвое против вашей теперешней.
Ребята присвистнули. В Каракумах контракт не дешёвым считался, почти по военным расценкам, а ежли дороже платят
Ты нам правду говори, дядя, не темни, прекратил нашу дискуссию подошедший подъесаул. Коли муть какую тут толкаешь сейчас взашей погоним!