А-а-а! догадался майор. А вот и девочки!
В дверь робко постучали, а затем и вошли два вагинальных массажёра в халатиках, одна брюнетка с глупо накрашенным кукольным лицом, с румянцем
прямо под глазами и наклеенными ресницами, другая, помоложе, была рыженькой и пахла ванильным цветом.
Поди сюда, Алексей махнул рыженькой, отпуская майорскую шею.
Она оказалась послушной и очень мягкой, с тем тонким жирком едва минувшей юности, что не успел ещё сгореть в пожаре излишеств. Нежной и сочной, как живая устрица.
Глава 8. Дорогой дневник
С большим трудом, отдыхая каждые десять минут, потому что ноги (или лапы уже?) до сих пор едва держали, а руки были слабы, я синтезировал тушку лосося, хотя она уверяла и даже настаивала, что для перекуса подойдут и черви, и лягушки, и личинки с гусенью. Что найдём, даже молодые побеги водорослей. Прости, дорогая, таких опций в синтезаторе не предусмотрено, кроме ламинарии, разве что. Зато в опциях был лосось, она недоверчиво ждала, приплясывая, затем получила и вцепились намертво.
Кто добывал? спрашивает. Кто ещё живёт в доме? Родня?
Машина сделала, отвечаю, указывая на синтезатор. Из белковой смеси и воздуха.
Я показал, как кладётся био-смесь, как запускается машина, и обрисовал, что рыба рождается и зреет внутри, словно в яйце. Как с ребёнком мелким разговаривал. Тенго не верила, смотрела глазками-пуговками, нюхала подолгу машину и рыбу, искала подвох. Я все думал, как подойти к главной нашей теме, но не хотел травмировать дикарскую душу, ждал, пока Тенго обгрызёт рыбий хвост и прекратит шнырять по пищеблоку с рыбой в лапах.
Ешь! вдруг опомнившись, подскочила ко мне дикарка, ткнула в лицо остатком рыбьей тушки.
Разумеется, сырой.
Зачем? отвёл её лапку.
Для яиц надо! она тревожилась и в нетерпении прижимала рыбу к груди. И утьи яйца, или черепашьи, сразу с кожурой!
Понимаешь, я могу их не выносить, наконец осторожно решился я.
Почему? она сморщила шёлковый серо-коричневый лобик и насторожила ушки.
Мы с тобой разных видов, сказал я. Они останутся неоплодотворёнными. Разный код ДНК.
Ерунда, отмахнулась Тенго. Много слов, не понимаю. Пусти волну, они живые.
Я уже знал, что волной она называла свой электроимпульс, которым владела подобно утконосу или слепой акуле она болтала без умолку и выкладывала всё подряд о своём народце, об их подобии биологической цивилизации, шаманизме и родовом строе, не забывая открывать шкафы и проверять содержимое. Над электронными дверцами подолгу зависала и нюхала лампочки, трогала пальцем, лизала языком и была шокирована. Эдакая водоплавающая кроманьонка янтарного мира.
Я могу и умею сам пускать ультразвук, сказал я, но не головой, а машиной, такой же, как та, что делает пищу. Надо пойти в медотсек, лечь в аппарат.
Как скажешь, господин мой Нико, легко согласилась Тенго. Вставай! Пошли пускать волну.
Внезапно меня взбесила её легкомысленность и покладистость, словно больше не было бед, а беспокойство в жизнь принёс не Паркинсон, а лишь она. Очень раздражала.
Почему ты ко мне так обращаешься? резко спросил.
А как надо? удивилась. Ты мой муж и господин, ты греешь наши яйца и вынашиваешь детей. Мой долг тебе служить и помогать переносить тяготы яйценосца!
Почему ты бесконечно болтаешь?! вдруг крикнул я.
Вместо того, чтоб успокоить, эта тирада меня окончательно вывела. Честное слово, захотелось её пинками выгнать с базы.
Молчу, мой господин, ой, Нико Тенго с виноватым видом опять подставила плечо.
Я был сердит и не хотел её помощи, но, срань Господня, как чудесно пахла её шубка! И я положил руку на пушистую спинку. Может и хорошо, что она решила, что замужем, будет относительно послушной. Может, не гнать её, а застроить, надрессировать под себя?
От вида крови в коридоре Тенго даже не морщилась, просто поводила с неприязнью носом и чуть подёргивала хвостом.
Больного Братца нет в гнезде, поведала. Волной смотрела. Он в лес ушёл, голодный. У него нет сока, дофа-мин
Этого как раз и не хватало. Попробуй поймать Паркинсона в лесу!
Ничего не трогай здесь, велел в медотсеке. Здесь всё очень важное. Модельки молекул не трогай. В шкаф не лезь, добавил, ибо Тенго первым делом сунулась проверять фармацею, безошибочно найдя её по запаху.
Яды? уточнила.
И травы с грибами.
Это комната шаманки, решила тут же. А где шаманка?
Я шаманка.
Ты-ы-ы-ы?! поразилась. А так бывает?
Видели бы вы её глазки, я не удержался и погладил пальцем по маленькому, выпуклому лбу и круглым небольшим ушам. Также имелись густые белые усы и широкий безгубый рот с чёрным носом сверху. Очень милая фауна, если не считать странного способа размножения Я сразу вспомнил, зачем пришёл.
Включил аппарат УЗИ, лёг на кушетку, смазался гелем и стал смотреть свой малый таз.
Оба яйца теснились в выемке, внутри яиц плавали две крохотные точки, их и зародышами назвать язык не поворачивался. Яйца следовало чем побыстрее удалить, но они сидели очень крепко, со всех сторон зажатые. Можно было только пальцем залезть и потрогать. Это неприятно огорчало. Впрочем, имелся старый-добрый варварский вариант со спицей, если целые яйца я удалить не придумаю как, то проткну их и пусть вытекают.