Однако в бою, подобном этому, все, вероятно, свелось бы к тому, кто кого поразит первым, и, хотя Макласки очень верил в качество своей команды, именно флот Чариса изобрел морскую артиллерию. В этом они по-прежнему были лучшими в мире, и не стыдно это признавать. Но это означало, что «танцующий и стреляющий тип», скорее всего, будет держаться в стороне, пока не получит один или два удара, а затем приблизится, только если ему придется, и покончит с делом холодной сталью.
Ему придется быть по крайней мере немного осторожным, размышлял вслух Макласки. Мы чертовски намного ближе к дому, чем он. Если его грохнуть, он, скорее всего, станет легкой добычей для любого другого, с кем столкнется.
Будем надеяться, что он имеет это в виду, сэр! ухмыльнулся Эйчли.
Не повредит, согласился Макласки, затем глубоко вздохнул. Обед у нас подходит тоже примерно через два часа. Передай коку, чтобы его принесли раньше. Давай хорошенько накормим ребят, пока не стало оживленно. И скажи Фитсиминсу, что я хочу поговорить. После того, как все будут накормлены, думаю, нам нужно немного перестроиться.
В восемнадцать лет герцог был технически достаточно взрослым едва-едва чтобы командовать имперским чарисийским военным кораблем. Он также был приемным сыном императора Кэйлеба и императрицы Шарлиэн, и были, по крайней мере, некоторые, кто подозревал, что эта высокая связь объясняла, как он оказался командиром КЕВ «Флит уинг» в таком нежном возрасте. Однако никто из людей, которые так думали, никогда не служил с «герцогом», как его звали почти все на флоте, будто в нем никогда не было другого чарисийского герцога. Он был в море с десяти лет, его король умер у него на руках, когда ему было всего одиннадцать, и за последние пять лет он заслужил репутацию непревзойденного бесстрашия. Несмотря на его молодость и искалеченную руку, оставшуюся после едва не закончившегося смертельным исходом покушения в день свадьбы, любой человек из его команды последовал бы за ним в штурм самих врат ада, и он научился морскому мастерству у сэра Данкина Йерли, барона Сармута. В имперском чарисийском флоте могло быть возможно два мастера кораблевождения, которые были лучше Сармута; черт возьми, их было не три. И в отличие от слишком многих опытных моряков, барон был одним из лучших учителей, когда-либо ходивших по юту что в какой-то степени объясняло, почему Эплин-Армак управлялся со своей быстрой, ловкой командой с уверенным мастерством и рассудительностью человека вдвое старше его.
Он также больше года служил флаг-лейтенантом Сармута. Это дало ему представление о стратегических потребностях флота, что было исчезающей редкостью для офицера его молодости, и именно поэтому его выбрали для обследования Челмспорта на острове Тров.
Челмспорт служил базой адмиралу Гвилиму Мэнтиру во время его злополучного набега в Доларский залив, а Тров на юго-западном углу Доларской банки находился примерно на равном расстоянии от нынешней передовой базы ИЧФ на острове Тэлизмен и залива Горэт, морского сердца королевства Долар. Со времени битвы при Коджу-Нэрроуз прошло пять месяцев, и, хотя Долар, несомненно, «выиграл» сражение, оба флота сильно пострадали. В данный момент КДФ был так же занят ремонтом, перестройкой и вводом в эксплуатацию нового строительства, как и Чарис, и у него было преимущество в количестве новых галеонов, почти готовых к запуску во время битвы. С другой стороны, у Чариса был гораздо, гораздо больший существующий флот, включая несколько собственных новых построек, из которого можно было черпать подкрепления. По мнению барона Сармута, это означало, что довольно много из этих подкреплений, несомненно, были на пути к адмиралу Шарпфилду на острове Кло. Как только они прибудут, Шарпфилд наверняка будет искать способы использовать
есть, сэр.
Халбирстат сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Это была не совсем официальная техника военно-морского флота, но мичман выскочил из кормового люка почти мгновенно, как кролик из своей норы, указательным пальцем удерживая прочитанное место в навигационном тексте, который он изучал с парусным мастером.
Да, сэр?
Албирт Стифинс был младшим из мичманов «Флит уинг». На два года моложе Лоринка Дикэйтира, второго и последнего мичмана, которым могла похвастаться шхуна, он был на самом деле на два дюйма выше и проворнее. Но в то время как Дикэйтир был атлетом, Стифинс никогда не был счастливее, чем когда он свертывался калачиком с хорошей книгой. Он также был таротийцем, что оставалось редкостью в ИЧФ, и, в соответствии с правилами, носил косынку, традиционный головной убор своей родины вместо стандартной треуголки военно-морского флота.
Полагаю, шкипер хотел бы поговорить с канониром, сказал ему Халбирстат и помахал пальцами в направлении передней палубы.
Есть, есть, сэр! с ухмылкой подтвердил Стифинс и с грохотом удалился.
Знаешь, ты на самом деле мог бы использовать свою говорящую трубу, чтобы привлечь внимание Бинита, тихо заметил Гектор.
Верно, сэр, признал Халбирстат, воздержавшись от упоминания о том, что Гектор мог бы сделать то же самое. Но мичману полезно знать, что он нужен. Кроме того, это поможет парню занять себя, вместо того чтобы беспокоиться.