Я вздохнул и включил кондиционер.
Объявилась под прилавком и молча смотрела снизу вверх, загадочно улыбаясь.
Что? спросил я, перебирая чеки, то есть как дела?
Как у вас дела? Много работы?
Ну вообще-то хватает. Наверное благодаря тебе, красавица.
Эх, видел бы кто ещё такую искреннюю и признательную улыбку. Я даже смутился, если честно.
Спасибо, она тоже смутилась, я всем рассказала про ваш магазин. Наши все обещали только сюда ходить за покупками. Вас очень хвалят. Вы такой вежливый и хороший. Так относитесь к нашим
по-настоящему.
Она что-то еще хотела сказать но в помещение влетела стайка детей, желающий забрать посылки и замерла на безопасном расстоянии от витрины, с опаской рассматривая девочку. Я подмигнул ей украдкой и она ушла, а мы с помощником вернулись к работе. Он уже давно снял шляпу и ослабил галстук и если бы мог потеть, то давно бы взмок, но вставить свои мертвые пять копеек сил у него хватило чуть позже, когда схлынула очередная толпа посетителей.
Ты ей нравишься, осторожнее.
Что? рассеяно переспросил я, сортируя чеки.
Девочке без души ты понравился. Так мы называем их между собой, бездушные взрослые детки. Не стоит слишком привязываться и тем более привязывать её к себе.
Мертвец выдал столько слов за раз, что я даже прекратил работать и повернулся к нему.
Это просто клиент. Маленькая девочка. Я говорю с ней так, как считаю нужным. Не переживай я нормальный и к детям не пристаю и ничего им не обещаю и не покупаю.
Мертвец хрюкнул и закрыл рот белой, как бумага ладонью.
Что? Что ты хочешь сказать?
Эта малютка старше тебя лет на сто, если не больше. Не шути с её чувствами.
Насчет той девочки Ты хоть не подумай такие слухи распространять, среди своих.
Я уже и забыл, шеф. Просто хотел сказать, вдруг вы не поняли. У девчонки корни японские, а они потомки самураев. Жесткие, резкие и самонадеянные. Не нужно шутить с катаной можно остаться без пальцев.
И не пошутишь с вами. Шаг влево или вправо и уже враги навсегда.
Подход к нашим людям нужен. Особенные на то и особенные, что не простые. Иначе нас не называли бы так.
Да понял, махнул я рукой, пусть так. У меня там целая энциклопедия про вас на компьютере, просто читать лень. Предпочитаю доверять инстинктам и доброте. Разберемся. Так ты говоришь не разговаривать больше с этим столетним ребенком?
Этим обидите её еще больше. Может воспринять очень негативно как предательство. Будет на каждом углу подстерегать, из телевизора вылазить, из шкафа и толпу таких же деток-друзей приведет. Жить не даст спокойно.
И что же мне делать?
Да все как всегда делайте. Только надежду ей не давайте. Они очень доверчивые малышки.
Не могу я доверять этому существу. Никак не могу. Слишком хорошо я помню те времена.
Быстрей бы Санёк вышел, а этот бы вернулся в своё гетто вместе с Касьяном. А с клиентами-чудаками мы и без них разберемся.
Можно?
Что? я кажется не услышал вопрос, задумавшись.
Можно после работы с вами пройтись? Нам ведь по дороге.
А что случилось? Ты вроде не горел желанием.
Не то чтобы я опасаюсь сам по вечерам ходить, мертвец отложил чтение и посмотрел на входные двери, просто вчера нашего человечка избили до полусмерти. А до этого старика Персецкого на гаражах встретили бороду отрезали и сожгли. Случайно не знаете кто бы это мог сделать?
По ночам спать привык. Это ваши больше темноту любят. Первый раз слышу.
А я уже не первый, вздохнул мертвец, толпами нападают. В масках все и с оружием. И знают как действовать против кого. Не убивают, но калечат. Наши уже по одиночке не ходят. А такие как я
Не продолжай, знаю, что не любят мертвяков. У тебя прицел на лбу будто нарисован для агрессивных ребят. В полицию обращаться не пробовали?
Гнилл только безнадёжно рукой махнул.
Ясно. Будем вместе домой ходить, но только до моего убежища дальше извини сам.
«Здесь живёт Прислужник Нечисти»
И кривоватый рисунок глаза чуть ниже.
Интересно кого они имели в виду?
Вспышка Гарри
Помню когда-то давно, я ещё в школе учился, на стенах начали рисовать так называемые уличные художники. Иногда у них получалось хорошо, чаще не очень, но тусклые стены становились немного красочнее и ярче. А как весело было коммунальным службам, которые боролись с уличной живописью со всей своей провинциальной ненавистью. Борьба шла с переменным успехом то одни распишут названиями музыкальных групп Детский Дом Творчества, то другие прикроют яркий стрит-арт на мэрии предвыборными плакатами.
Потом художников забрали в армию, там они в основной массе погибли на фронте или превратились в озлобленных на жизнь калек. Свободное творчество и анархизм остались в прошлом.
«Недобитые» фрагменты рисунков на кирпичных стенах кое-где еще сохранились и даже привлекали неформальную молодежь, которая устраивала тусовки под разрушенными портретами президентов и лидеров рок-групп.
Чтобы уничтожить огромный портрет рогатого существа на дачной улице потребовалось бы полностью поменять дорожную плитку, так сильно он въелся и не поддавался никаким растворителям и пескоструям, завезенным с других городов. Прошлый градоначальник не справился и денег на обновление не дал, а следующий вообще не отвлекался на стрит-арт. Поэтому ходили простые и «особенные» люди прямо по страшной морде, волочили сумки на колесиках и детские колесики по огромным клыкам, красным губам и седой треугольной бороде.