Объявили танец Фаины.
Заныли ноги: подступала знакомая, тянущая боль в суставах, и Государь не то выдохнул, не то простонал: «Проклятая подагра Лара, грелочка моя Лучше бы я подарил тебе ещё одно ожерелье, только бы не торчать тут и не мучиться».
Ему показалось, что с пола сильно тянет стужей, и он нетерпеливо поёрзал в кресле, ища глазами дыру, откуда могло сквозить. И вдруг увидел маленькую босую ногу.
Нога исчезла, потом промелькнула ещё раз и так близко, что он разглядел каждый пальчик и каждый перламутровый ноготок. Боль в суставах начала уходить. Он последовал взглядом за этой шустрой ножкой и увидел танцовщицу гибкую, лёгкую, точно парящую в воздухе; от неё, как от голубки, исходила мягкая теплота, и Государь погладил свои отёкшие колени. Улыбаясь, он снова щёлкнул пальцами, ему опять поднесли серебряную рюмочку, он протянул руку, но почему-то не тронул рюмочку и замер.
Танцовщица ещё раз пробежала мимо, и его обдала тёплая волна воздуха. В танце была пьянящая радость, свежесть. Непонятная грусть сдавила Государю горло и выгнала слезу.
За его спиной пробежал шёпот:
Государь плачет
Он опустил голову и, крепко сожмурившись, веками выдавил эту слезу себе на мантию.
Флейта смолкла. Девушка поклонилась и убежала. Государь тихо спросил:
Имя?
Ему так же тихо ответили:
Фая.
Кто следующая?
Лариса.
А потом? и прежде чем ему успели что-то сказать, ответил себе сам детской поговоркой: А потом суп с котом и одними губами произнёс мягкое, как пух, имя Фая Фая Фая
Вышла Лариса. Готовясь к танцу, она посмотрела на Государя и поняла, что, глядя на неё, он её не видит, а только делает вид, весь переполненный чем-то таким, что не имеет к ней ни малейшего отношения. Это взбесило и разозлило её: «Хитрая, жирная скотина: прикидывался простачком, а сам себе на уме»
Государь сделал над собой усилие и сфокусировал на Ларе взгляд, учуял за её цепкими глазами жгучее желание удержать его. Их взгляды пересеклись, и от смущения, ему несвойственного, Государь потупил голову. Это ещё больше задело и сковало Ларису. Она пропустила первые такты, и флейтисту пришлось повторить вступление.
Колючий танец Ларисы расточал фальшь и насквозь был пропитан жаждой обладания; а танец той, другой, просто манил. В Ларисе не было живительного тока, который был у той, другой, ещё незнакомой.
Сбиваясь с ритма, путая движения, Лариса не столько танцевала, сколько следила за Государем. Он собирался уходить, жестом подозвал секретаря и негромко отдал распоряжения. Но она его услышала:
Первый приз вручить Фае без меня, а мне подать машину Что-то неможется
Лара в замешательстве остановилась. Недоумённо замолк флейтист. Государь встал
и пошёл к выходу. Лариса выбежала на улицу через служебный ход. Стояла душная
летняя ночь. Подойдя к правительственным машинам, Лара решила сделать вид, что
ничего не произошло, прикинуться наивной. Чёрт с ним, с ожерельем, лишь бы вернуть его, и тогда будет другое ожерелье, точно такое же, даже ещё лучше, и даже не одно, а много.
Когда Государь вышел из парадного подъезда, она приподнялась на цыпочках и приветливо помахала ему рукой, напоминая о себе и о их сговоре уехать вдвоём в резиденцию после награждения и банкета, но толпившаяся вокруг охрана оттеснила её в сторону, Государь сделал вид, что никого не видит, прошёл к машине, сел на заднее сиденье, двери захлопнулись, и кортеж двинулся.
3
Прислуга накрывала стол для банкета. Бело-розовое ожерелье лежало на подушке из чёрного бархата на высокой тумбе.
Возвращаясь с улицы, Лариса прошла через зал и с завистью посмотрела на чёрный бархат.
Государево кресло пустовало. Озадаченные чиновники гурливо кучковались вдоль стен: на пятнадцать чиновников приходилось всего двенадцать девочек-танцовщиц, и две из них автоматически исключались: одна бывшая любовница, другая новая избранница.
В гримёрной было суетно: девочки переодевались, снимали перед зеркалом грим, накладывали крем, причёсывались, болтали, смеялись.
Фая вышла из душа в белом махровом халате, села за свой туалетный столик и начала массировать лицо подушечками пальцев.
По радио диктор объявил:
Последние новости! Сегодня в полночь Государь присутствовал на конкурсе выпускниц в женском светском колледже. В конкурсе приняли участие двенадцать танцовщиц. Первый приз Государь присудил Фае»
«Он положил на меня глаз», подумала Фая о Государе и увидела в зеркало, как в гримёрную вошла Лариса. Она подошла к Фае и встала у неё за спиной. Обе девочки посмотрели друг на друга через зеркало и выдержали небольшую паузу.
Возьми себе приз и оставь всё как есть, сказала Лариса.
То есть ты хочешь сказать, чтобы я взяла себе ожерелье и оставила тебе Государя, не так ли? с мягкой иронией спросила Фая.
Лариса помолчала, потом вместо ответа спросила:
Зачем тебе Государь?
А тебе? не то лукавя, не то дразня, улыбнулась Фая.
Зазвонил телефон, стоявший у Фаи под рукой, и она взяла трубку:
Алло Здравствуй, мама!.. Всё хорошо!.. Да Да Успешно Да, выиграла Да
«Почему ей так везёт? У неё всё есть. А я только коплю, самую малость пожила в холе. И теперь, если Государь меня бросит, вынуждена буду вернуться домой в деревню: в грязь, в холод, в нищету. А мне семнадцать. Самое время делать карьеру, чуть промедлю и будет поздно». Думала Лара, не вслушиваясь в телефонную болтовню.