Несмотря на всё это, от сумасбродного предложения Сириуса, которое тот повторил, Джеймс отказался наотрез. Лили, уж насколько она порой выводила из себя независимостью и гордостью, не заслужила подобного. Бродяга считал, что в такой патовой ситуации не имеет смысла церемониться: Амортенция, зелье плодородия и достаточно. Джеймса же коробило от одной мысли дать Лилс какое-то из этих зелий, а затем соблазнить. Упаси Мерлин! Он не считал себя праведником и тем более не был согласен, что мужчина должен соблюдать целибат до брака, но с Лили хотелось... хотелось романтики, любви, чтобы всё случилось в их первую брачную ночь, чтобы она им восторгалась и восхищалась. Когда Сириус на это заявил, что так думают одни девчонки, Джеймс не разговаривал с ним два дня и накрепко утвердился в своём решении не добиваться желанного брака с помощью беременности. Даже пергамент с выдержкой из кодекса рода выкинул, чтобы не было соблазна.
Поговорю, хмуро буркнул
он на невысказанный вопрос Блэка. С Лилс и, не знаю, с Дамблдором.
Расскажешь, что ли? Ну и дурак.
Зато не сволочь.
Первым Джеймс решил подойти к Дамблдору. Тот же как-то помог Андромеде с Тонксом, действительно, и Уизли, а Джеймс с Лили по праву считали себя его любимчиками. Уж им он точно должен посодействовать, что-то посоветовать, может, повлиять на отца. Хотя Джеймс уже ни на что не надеялся, на самом деле.
Директор Дамблдор убыл на заседание Международной конфедерации магов, поджала губы МакКошка, когда Джеймс, не найдя старика, подошёл к ней. Он вернётся только через десять дней. Что у вас за вопрос, мистер Поттер, что никто другой его не может решить?
Пробормотав что-то невразумительное, Джеймс поспешил оставить декана в покое. МакГонагалл, похоже, сильно задело то, что он попытался действовать через её голову, ну да ладно, не было времени разбираться с чужими обидами. Десять дней! До пасхальных каникул останется чуть меньше трёх недель, ничтожно мало, чтобы успеть что-то сделать! Раздосадованный Джеймс мысленно выматерил никчёмного старика. Где он, когда так нужна его помощь, по-настоящему нужна, а не как на пятом курсе с Нюниусом? Решение всё не находилось. Прошло два дня, три, четыре, застрявший на перепутье Джеймс чувствовал себя страшно неуверенно. Необходимость выбора из одинаково невозможных вариантов висела над его шеей, как нож гильотины. Джеймс не мог спокойно спать, всё вертелся в постели, обдумывая ситуацию; есть тоже особо не хотелось, так что в Большой зал он приходил без охоты и больше сидел, пялясь в полупустую тарелку. Уроки вообще проходили мимо. Не приносили удовольствия ни шуточки Сириуса, ни подхалимаж Пита, который, если честно, страшно достал Джеймса заискиванием и глупыми попытками как-то расшевелить. На фоне Хвоста Рем, державшийся скромно, на расстоянии, и не лезший с расспросами, был просто как манна небесная. Впрочем, Джеймс и сам не стремился общаться с Лунатиком так, как прежде. Не говоря уже о том, что он бы никогда в жизни не поделился своими проблемами с кем-то, кроме Бродяги, Ремус оставался оборотнем, а в последнее время слишком много оборотней стало переходить на сторону Тёмного лорда и Пожирателей. Даже Дамблдор, когда Джеймс в последний раз обсуждал с ним будущее после школы, вздыхал, что не может теперь в полной мере доверять своему же воспитаннику. Так что, как ни раздражал Питер, именно его Джеймс вынужденно попросил стать посредником между ним и Лили.
Встречу пришлось назначить в одной из дальних полуоткрытых галерей школы. Джеймс хотел бы погулять по Хогсмиду, но среди учебной недели попасть туда можно было лишь тайком, через ход от статуи одноглазой ведьмы. Вести Лили таким путём он не рискнул, с неё сталось бы и отказаться. Правда, она могла и сюда не прийти. А что? Хороший вариант проучить его за обман и игнорирование в последние дни. Нервничая, Джеймс несколько раз наколдовал Темпус: Лили опаздывала больше, чем на полчаса. Ладони от волнения вспотели, сделались мокрыми и холодными, по спине то и дело пробегал озноб. Вдруг Лили действительно не придёт? Да нет, не может быть такого! Должна же Лилс понимать, что если они настолько серьёзно поссорятся, то уже он может взбрыкнуть и послать её куда подальше. Прощай тогда главный шанс Лили Эванс неплохо устроиться в магическом мире. Вроде они с Лили и не выставляли размолвку напоказ, но девчонки, особенно непомолвленные, такие вещи просекают обычно с одного взгляда, и сегодня, например, Джеймсу уже несколько семикурсниц строили глазки. Ну, не могла Лилс этого не заметить!
Наконец её фигурка показалась в конце галереи. Джеймс, который в тревоге, наверное, уже раз десять прошёлся туда-сюда, судорожно вытер ладони и с лучшей из своих улыбок двинулся навстречу. Плохо, что он с пустыми руками, но встретиться Джеймс решил спонтанно, а дарить трансфигурированные цветы верх неприличия. Хоть он и был одним из лучших на курсе по этому предмету, преобразование всё равно не продержалось бы больше пары дней.
Мог бы позвать меня и сам, глядя мимо него, сообщила Лили.
Она не поздоровалась, от поцелуя уклонилась и стояла с оскорблённо-независимым видом. Его любимая гордячка.