Всё равно, это же жутко интересно! Холодно там, наверное, ужасно, да? После этого вопроса Лиза поглубже съёжилась в своём свитере.
Сейчас не очень. В южном полушарии разгар лета. Всего минус тридцать-сорок градусов. Даже топливо не замерзает. Поэтому сейчас можно прилететь и забрать смену.
Кошмар... Как на другой планете жить, наверное... Настоящая космическая колония! А долго вы там жили?
С января.
Ого! Так долго? Это же почти целый год! И как там, не скучно?
Год это не так уж и долго, юная леди... Хотя да, иногда бывало скучновато. Все остальные вместе работают, а я со своими консервами, да тарелками вожусь один. Но иногда кто-нибудь помогал, если дел было немного. Например, в сильную метель все внутри сидели.
А пингвинов вы там видели? Они там, говорят, вообще людей не боятся. Можно прямо подойти и потрогать. За этими расспросами она и впрямь позабыла о страхе полётов. И заметила, что мы взлетаем только тогда, когда ускорение вжало нас в спинки кресел. Ой...
И рыжеволосая девчонка испуганно схватилась за мою руку на подлокотнике, чуть не уронив с носа очки.
Можно, да. Я поспешил отвлечь её во время отрыва, похлопав по ладошке. Но видел я их только один разок, когда мы были проездом у американцев на станции «Кейси». И там я их даже потрогал, как же без этого. Пингвинов, не американцев. Дело в том, что все животные антарктики живут на побережье. А от станции, где я жил, до берега почти полторы тысячи километров. Там жизни нет. Только на глубине, в озере.
Самолёт благополучно оторвался и плавно набирал высоту. Лиза немного успокоилась и, смущаясь, отпустила меня, снова закутавшись в свитер. И опять заулыбалась, поправив очки:
Ну вот, теперь я трогала человека, который трогал пингвина! А что там в озере? Прямо какие-то рыбы?
Теперь рассмеялся уже я:
Нет, что вы... Там же лёд четыре километра. Всего лишь какие-то микроорганизмы. В этой теме я, признаться, плаваю, прошу прощения. Знаю только, что недавно там нашли что-то настолько интересное, что аж срочным бортом в Москву отправили исследовать, как только потеплело в ноябре. Не то вирусы, не то микробы, с какими-то необычными свойствами. Кажется, об этом собирались даже где-то написать. Но, наверное, только в скучных научных журналах, которые кроме самих учёных никто не читает.
А вот и нет, я слышала! С гордостью заявила девушка, хитро прищурившись. У меня двоюродный брат работает в НИИ «Микроб» в Саратове! Вот теперь припоминаю, что он рассказывал, как к ним привезли каких-то замороженных бактерий осенью. И носятся с ними, как он говорит, «как с писаной торбой». Он, кстати, тоже учёный. Биолог! Может вы его знаете? Слава Гробышевский.
Нет, не знаю, простите. Я пожал плечами. Я же не учёный. Просто нанялся, по объявлению. И в Саратове уже давно не был. Гораздо дольше года.
А вы в Москве живёте? Я теперь тоже. Поступила в этом году в МГУ! Снова не без гордости заметила девушка. Сейчас вот к родителям лечу, на новый год. Вы тоже?
Нет, я по делам. Я не стал рассказывать ей о том, что за тот год, пока я жил на другой планете, у меня в Саратове умер отец. И теперь предстояло решить некоторые юридические формальности с наследством.
А потом опять в экспедицию?
Не раньше, чем через год. Грустный повод немного сглаживался тем фактом, что на банковской карте в моём кармане теперь была довольно круглая сумма. И как я проведу этот год я ещё не решил. Но он точно будет проходить там, где тепло, море, много свежих фруктов и красивых девушек.
Ну и правильно. Отдыхать
же тоже надо. Особенно после такого... А как вы, кстати, новый год будете встречать?
Да, наверное, никак... У меня в Саратове давно нет никого близкого. Все разъехались.
Если уж на то пошло, то год жизни вдали от людей не оставил у меня особо прочных связей и в Москве. Если не считать других полярников. Которым, также как и мне, требовался год, чтобы отдохнуть не только от ледяной изоляции, но и друг от друга.
Ну, разве ж так можно! А вот хотите приходите к нам в гости завтра! Сегодня-то вам, наверное, и правда не до праздника... К счастью, Лиза, очевидно, уже прекрасно понимала, что я вовсе не пьян, а просто третьи сутки без нормального сна. А у нас всегда первого числа к вечеру все друзья собираются и родственники куча народу! Весело будет! И Слава там тоже должен быть вам наверняка будет о чём с ним поговорить! Хоть вы и не учёный, но вы же для всех будете просто как космонавт!
Просто-таки приглашённая звезда... Как-то неловко, знаете.
Да бросьте! Девушка замахала руками, желая показать, что я говорю какой-то вздор. У меня и папа служил на крайнем севере. Он подводник. Сейчас на пенсии. Тоже подружитесь! А мама обожает кулинарить вы и с ней общий язык найдёте, раз вы повар. Я им вот сейчас как приеду сразу про вас расскажу. Так они сами вас тут же и позовут. Вот увидите! Так что приходите! А то что вы такой грустный будете совсем один в праздник. Как будто до сих пор где-то в Антарктиде... Только даже без пингвинов совсем.
Что ж, ваша правда, сударыня... Без пингвинов совсем грустно. Давайте так. Вы всё-таки обсудите эту идею с родителями сначала, а потом позвоните мне первого числа, если не передумаете, хорошо? И если вдруг передумаете ничего страшного, я не обижусь. Честно говоря, я совсем не горел желанием принимать участие в чужом празднике среди кучи незнакомых людей. Я и до этого не особо общительный был. А после года в ледяной изоляции и подавно. Надеюсь, родители всё же поумерят её пыл.