- Давай сниму, - Габи потянул ворот футболки, помогая Джи выпутаться из неё. - Не холодно тебе?
- Нет, - Корса сел на пол, на тёплые шкуры и послушно положил голову ему на колено.
Габи принялся гладить его по виску, по затылку, пальцами зачесывая назад непозволительно отросшие волосы, несколько минут ласкал плечо и шею, заставляя расслабиться.
- Потерпи, - попросил он.
- Ничего, - улыбнулся Корса, - я в порядке, делай, как надо.
Габи очень старался причинить как можно меньше боли, но чёртовы шрамы, хоть и ощущались онемевшими и деревянными, при попытке их размять отзывались острой болью. Корса сидел, закрыв глаза и изо всех сил стискивал зубы.
- Уже стало намного лучше, - закончив, Габи снова осторожно провёл рукой по голове, заглаживая память о боли. Корса облегчённо выдохнул, прижимаясь щекой к его бедру.
Несмотря на обещанную прогулку он не спешил вставать.
- Приём, Корса, ты решил там подремать? - поддел его Габи. - А говорил, что выспался на год вперёд.
Корса неохотно поднял тяжёлую голову. Встал на колени и повернулся к брату. Тот сидел на краю кровати и смотрел на него потемневшими от расширившихся зрачков глазами. Корса уже несколько дней хотел, но боялся спросить. И сейчас его губы дрогнули, но он вновь одернул себя.
- Пойдём на улицу? - через силу улыбнулся Габриэль.
- Что изменилось у нас с тобой? - выпалил Корса, глядя на него снизу вверх.
- У нас с тобой? - переспросил Габи. - Разве что-то изменилось?
- Мне показалось... - Джи очень хотелось, чтобы он сам это сказал. Но Габи вдруг проявил редкую несообразительность. - Мне кажется, ты меня избегаешь.
- Мы вместе круглые сутки, - удивлённо засмеялся Габриэль, - это так выглядит избегать?
- Ты понял, о чем я говорю!
- Нет, объясни.
- Ты... ты меня больше не любишь, - горько сказал Корса.
Габи в ответ сделал большие глаза.
- О чем ты говоришь, Корса? Я выбрался из тюрьмы, взял в заложники учёных, чтобы они сделали для тебя сыворотку, гнал двое суток без сна и отдыха, а потом, как чёртов псих, искал по всей тайге. Это так я тебя "не люблю"?!
- Габи!
- Чего ты хочешь, Корса?
- Хочу, чтобы ты меня поцеловал.
В глазах Габриэля мелькнули искорки смеха. Но выражение лица осталось серьёзным. Даже суровым.
- Поцеловать тебя?
Корса вопреки намерениям крепко сжал губы. Кивнул.
- Своего родного единокровного брата?! За кого ты меня принимаешь?
Корса моргнул недоверчиво.
- Но ты же целовал меня в лесу, - растерянно прошептал он. - Что случилось, Габи? Я не понимаю.
- У тебя отшибло память? - спросил Габриэль.
- Что?
- Ты сказал, что раз
- В Монреаль. Или в Квебек. На побережье. Куда глаза глядят. Мы давно об этом мечтали.
- Впервые слышу, - пожал плечами Рик.
- Габи, - снова позвал нетерпеливый Джи. - Ну, долго ты ещё?
Гэйб кивнул Хэнсону и побежал к драндулету. Черт, нет, если уезжать из этого богом забытого места, то только не на подобной развалюхе.
Корса влез за руль. Габриэль нахмурился и напоролся на просительный взгляд.
- Можно, я поведу?
- Можно, - в чем Гэйб мог ему теперь отказать? - Только будь осторожен. Дороги сильно изменились.
- Из-за взрыва? - Корса резко побледнел и закусил губу.
- Из-за пожара. Потом из-за дождей. Атабаска разлилась.
Корса покусал нижнюю губу.
- Хорошо, поеду очень медленно.
До Рэд-Форта они добрались, когда усталое осеннее солнце уже начало клониться к западу. Джи впервые после болезни провел столько времени на ногах. Он тяжело дышал и, когда Гэйб отворачивался, пытался опереться о ствол дерева или сесть на корточки.
А когда увидел пепелище, его лицо посерело от захлестнувших эмоций.
- Тшш, - Гэйб подхватил его, закинул руку себе на шею, - дыши ровнее. Давай найдём, где отдохнуть.
- Нет, пойдём, - упрямо выпрямился Корса, - я хочу увидеть, что тут осталось.
Гэйб скрипнул зубами.
- Ладно, как скажешь. Веди.
С серого неба посыпалась сухая снежная крупа. Оседала на чёрных, как воронье перо, волосах Джи. Не слышно было ни ветра, ни птиц, ничего - мертвая тишина.
От ворот остался остов и куски рваного металла на погнутых петлях. Корса озирался по сторонам, взволнованно закусывал губу, так что измочалил ее чуть не в кровь.
Один из взрывов разнес парковку перед воротами и ближайшие к ней дома. В том числе и дом профессора Хэнсона, с которым у Корсы было связано так много воспоминаний. Джи ускорил шаг, но перед развалинами замер, не решаясь подойти к останкам дома.
Гэйб остановился рядом с ним и огляделся. Возле обломков крыльца он заметил уцелевшую после взрыва книгу. Подошел и поднял ее, покрутил в руках. Книга пролежала тут с того самого дня. Ее обложка распухла и побледнела от дождей, страницы пожелтели и раздулись.
Это был Хэмингуэй. "По ком звонит колокол".
Корса вздрогнул, глядя на его действия, и тут же бросился в развалины дома. Перелез через бревно, загородившее путь, принялся искать что-то сохранившееся после близких.
Гэйб не пошел за ним. Достал из кармана фляжку с вонючим индейским самогоном и, открутив крышку, сделал большой глоток. Утер рот ладонью.
- Джи, - крикнул он, - я подожду тебя здесь.
- Да-да, я сейчас, - отозвался Корса.