Я коснулся пластин, лежавших в беспорядке на столе, закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. В ушах появился знакомый звон, который отдавался болью в затылке и висках. Звон ширился, охватывая все пространство вокруг меня, и я чувствовал, как тело наливается тяжестью, а мысли становятся ясными. Пропало ощущение времени. Внезапно пошли образы, живые и яркие.
Я увидел заснеженный берег.
Неясно, то ли вечер, то ли ночь сказал я вслух. Луна.
Мысль высветила картинку деревенского дома, огороженного забором из штакетника. Свет в окнах не горел.
Из дома вышли двое, мужчина и женщина, я снова стал вслух описывать то, что видел. Мужчина высокий, в сапогах, прихрамывает на левую ногу, одет в полупальто, на голове ушанка. Женщина в белом толстом, наверно, вязаном, платке поверх полушубка, и в валенках. Они вдвоем несут тяжелую сумку. Спускаются к реке. Река затянута льдом. Пошли вдоль реки и встали на лед. Остановились в нерешительности. Видно лед не прочный. Недалеко справа полынья. Мужчина достает из сумки содержимое и бросает в полынью.
Все происходило как в замедленном кино, иногда действие как бы перепрыгивало и начинался новый сюжет. Но вот картина стала расплываться и больше я ничего не видел.
Так бывает, когда мешает какой-то внешний раздражитель, или в мозг поступает ограниченная информация, которой оказывается недостаточно.
Больше я ничем не мог помочь. Меня поблагодарили и отвезли, как я попросил, к общежитию
Через день меня вызвали с лекции к декану. У Михаила Петровича сидел молодой мужчина в штатском. Я сразу понял, что это за мной, поздоровался, ждал, что скажет Михаил Петрович.
Володя, вот товарищ из органов просит отпустить вас для какой-то консультации. Товарищам нужно помочь
Меня снова привезли к полковнику Соловьёву. Тот вышел навстречу, приветливо протянул руку, усадил на диван, позвонил в приемную и попросил секретаршу принести чай. Михаил Сергеевич рассказывал о том, как заметно продвинулось расследование, казалось бы, безнадежного дела за один прошедший день.
Откровенно говоря, весело сказал Михаил Сергеевич, я не верил, каюсь, что вы способны изменить ситуацию.
Теперь он смотрел на меня с нескрываемым расположением. В прошлый раз разговаривал со мной сухо.
Вы точно описали преступников, продолжал Михаил Сергеевич. Следователи, получив словесный портрет с ваших слов, нашли дом на окраине, где жили муж с женой. Люди пришлые, то ли черкесы, то ли осетины. Дом они купили и прожили в нем года два. Работали в колхозе, она на ферме, он конюхом, и за ними ничего особенного не замечалось. Иногда как показали соседи к ним приезжали на легковой машине какие-то люди, но вели все себя тихо, не скандалили. Соседи подтвердили и то, что он был высокого роста, хромал на одну ногу, и одежда соответствовала вашему описанию. Обыск в доме и сарае подтвердил наличие следов свинцовых изделий, которые, согласно лабораторным анализам, соответствовали клише.
Но преступников не нашли, догадался я.
Не нашли. Как в воду канули. Так что мы снова в тупике. Где искать, не знаем.
Из их вещей что-нибудь осталось? спросил я.
Кое-что нашли. Старую обувь, фуфайки, в общем, старье на выброс. Это важно? в глазах полковника засветилась надежда.
Если они носили эти вещи, я попробую получить картинку их образа и, может быть, «увижу» эту парочку в новой среде и смогу описать место их нахождения.
Михаил Сергеевич моментально снял трубку и позвонил куда-то. Из разговора я понял, что на другом конце провода находился тот подполковник, который работал со мной в лаборатории.
Сейчас за вами пришлют машину и отвезут в лабораторию, где вы были прошлый раз, сказал полковник, и добавил:
Про экстрасенов я слышал,
но не думал, что это серьезно. Недоумеваю, как возможно увидеть то, чего увидеть нельзя.
У вас, Михаил Сергеевич, стандартная логика. Она блокирует тонкие сигналы, поступающие из внешнего мира. Вокруг нас существует информационное поле, и наше подсознание способно подключаться к нему. Мозг может получать информацию напрямую, а не через обычные органы чувств. Эта информация проявляется в виде картинок или голосов.
Почему же я не вижу этих картинок? серьезно спросил Михаил Сергеевич.
Для этого нужно войти в состояние измененного сознания, то есть в особое состояние психики, когда тело спит, а мозг работает.
И что, этому можно научиться?
В принципе можно, но это сложный процесс.
А каким же образом вы научились этому?
Я не учился, я это всегда умел. Экстрасенс должен обладать повышенной чувствительностью и особыми центрами восприятия. Наверно, это было заложено природой от рождения.
Следователи, которые занимались расследованием на месте преступления, привезли кое-что из тряпья, найденного в деревенском доме, а также стоптанные женские туфли и худые кирзовые сапоги. Все это находилось в лаборатории.
Снова я сидел за тем столом, на котором некоторое время назад лежали пластины клише, только теперь передо мной возвышалась горка из тряпья и обуви.
Я снова ощутил неприятный звон в ушах. Он присутствует всегда при перемещении сознания в пространство, которое позволяет «видеть». Я почувствовал боль в висках и хотелось заткнуть уши и сдавить голову руками, чтобы унять боль.