Мелкая не растерялась:
Конечно же, во всю стену! Ибо если из кровати не видно моря, то что это за спальня
Может, выберете какой-нибудь вариант из предустановленных? спросила призрачная хозяйка. А когда мы согласились попробовать, комната начала меняться. Причем сразу вся: расширялось и сужалось окно, из пола вырастали кровати, столы и стулья таких форм и размеров, которых я не смог бы представить даже в горячечном бреду. Появлялись и пропадали шторы разной плотности, цветов и материалов, какие-то светильники, ковры и так далее! Причем варианты все не заканчивались и не заканчивались!
Изменения после шестидесятого устала даже Алька, упивавшаяся процессом больше всех. Поэтому попросила Амси вернуть чем-то понравившийся семнадцатый. А когда в окно превратилась вся стена целиком, добрых две трети пола приподнялись и образовали одну большую кровать, а потолок стал похожим на звездное небо, самая юная меньшица вдруг выглянула в коридор и уточнила:
Как я понимаю, дом изменился весь?
Призрачная девушка подтвердила:
Ага.
Замечательно!
Извините, а почему тут не жарко и не душно? внезапно подала голос Майра.
Из фразы, которую произнесла Амси после этого вопроса, я понял от силы пять или шесть отдельных слов. А моя старшая жена почему-то тряхнула волосами и довольно повела плечами:
А можно сделать чуть попрохладнее? И чтобы пахло морем
Из дома мы вывалились где-то через стражу, вконец одуревшие от новых впечатлений и жаждущие хоть небольшой передышки. И онемели: во-первых, он действительно преобразился и снаружи, став чем-то невообразимым, но с огромными
окнами и крышей, похожей на перевернутый бутон восхитительно красивого цветка. Во-вторых, на берегу откуда-то появился второй такой же бутон им стал навес, под которым пряталось шесть диванов без спинки и что-то непонятное. И, в-третьих, в воде, почти в самой середине «озерца», возник третий «бутон», только размерами с двуколку Доры ар Маггор!
Амси, а что это там, в воде? окинув взглядом все это великолепие, спросила Майра.
Бар. Чтобы тем, кому захочется попить или поесть, не приходилось вылезать из воды.
Я боюсь проснуться еле слышно пробормотала Тина. Потом прошла по дорожке, стянула с себя домашнее «платьице», бросила его на один из диванов без спинок, и повернулась к нам: Но в море полезу, даже если это действительно сон!
Может, предложить вам одноразовые купальники? оглядев ее нижнее белье, спросила хозяйка всего этого великолепия.
«Купальники» это костюмы для плавания замерла на втором шаге в сторону матери мелкая. А когда получила утвердительный ответ, засияла: Предложите: с удовольствием посмотрю, что носили Ушедшие
Амси разделилась на две одинаковые фигуры. Одна осталась с нами, а вторая повела Альку в сторону дома. Через мгновение за ними рванули и Вэйлька с Найтой. А Майра, проводив их понимающей улыбкой, мягко повлекла меня к воде:
Пойдем, любимый, поплаваем
А как же купальник? поддел ее я.
Девушка остановилась около второго бутона и начала раздеваться:
Ты меня любишь такой, какая я есть. Ну и зачем мне лишние тряпки?
Через пару колец, услышав первые аккорды незнакомой мелодии, я изо всех сил рванулся к берегу, так как ни у меня, ни у Майры, ни у Тины не было с собой даже завалящего засапожника! Гребке на третьем догадался потянуться к Дару Вэйльки и, не обнаружив вокруг ни одного чужого сознания, остановился. А потом вернулся обратно и успокоил не на шутку встревожившуюся жену:
Видимо, опять нашли что-то новое!
В этот момент дверь домика распахнулась, и на дорожке, ведущей к берегу, появилась Найта. В ярко-красном купальнике, покроем напоминающий тот, в котором перед нами предстала Амси, и с распущенными волосами, она шла к воде и до безумия стеснялась того, что три крошечных треугольника не столько подчеркивают фигуру, сколько приковывают взгляд к прелестям!
Выражать восторг воплями я счел невместным, поэтому коснулся ее Дара и постарался как можно ярче выразить чувствами сначала восхищение, а затем желание любоваться ее красотой и дальше. Женщина воспрянула духом, развернула плечи и радостно заулыбалась.
Я же говорила, что ему понравится! донесся до нас довольный возглас Вэйльки. А когда старшая Дарующая вошла в воду по грудь и поплыла к нам, на дорожку гордо вышла младшая.
При тех же размерах «треугольников» ее купальник скрывал куда меньше: ткань, прикрывавшая грудь, хоть и переливалась всеми оттенками синего, но очень сильно просвечивала. И, тем самым, привлекала еще больше внимания к совершенным формам этой молодой и ослепительно красивой девушки. Тем не менее, пять десятков шагов, разделявших дом и кромку воды, Дарующая не прошла, а протанцевала, так как купалась в моих эмоциях и жаждала, чтобы это ощущение длилось как можно дольше. В воду прыгнула головой, проплыла под поверхностью шагов десять, а когда вынырнула, вскинула над головой правильно сжатый кулачок и воскликнула:
Амси, мы готовы!
Дверь дома и стены по обе стороны от нее мгновенно почернели, а музыка стихла. Потом раздался нарастающий свист, и из-под крыши к порогу пролетело что-то похожее на камень от катапульты, обмотанный горящей паклей. Ударившись о землю, камень рассыпался искрами, а одна из них вдруг заалела и выбросила вверх и в стороны лепестки пламени. Порыв ветра, который заставил его полыхнуть на локоть-полтора, не шелохнул ни одной ветки в лесу, но заставил вздрогнуть настолько четкой и понятной была картина. Второй порыв, заставивший огонь взметнуться на высоту человеческого роста, заставил испугаться за сохранность домика. А третий, превративший отдельные языки пламени в буйный лесной пожар, увлек настолько, что я разглядел в нем фигурку Альки только после восторженного шепота Тины: