На единстве философии Пути жизни и метода «со-опыта», «со-осознания», «со-участия», «со-творчества» строится жизнедеятельность, в том числе и учебная деятельность, субъектов процесса непрерывного образования.
Свобода спутник указанного эксперимента. Она предопределила характер участия ученых и методистов в нем. Отталкиваясь от педагогических и нравственных идей Толстого, создатели эксперимента творчески их развивали, совершали собственные открытия, помогали это сделать учителям и родителям.
Педагогическая часть книги включает в себя не только раздумья о том, каким должно быть современное образование, но и предлагает читателю познакомиться с теми инновационными материалами, которые прошли апробацию и получили высокую оценку экспертов.
Книга начинается с публикации двух глав, которые, казалось бы, не имеют прямого отношения к предмету исследования. Однако это не так. Пушкин и Лев Толстой это не только великие художники,
две вершины «золотого века» русской литературы, но и великие Просветители, Учители жизни.
2. О просвещении и «чистоте нравов». Л. Н. Толстой и А. С. Пушкин
Как ни странно, у многих почитателей Пушкина и Толстого сложилось впечатление о том, что Лев Николаевич был извечным критиком нашего поэта.
В статье 1982 г. «Лев Толстой читатель Пушкина» Г. Н. Ищук попытался сгладить острые углы в восприятии этой темы, смягчив самую суть непростых отношений Толстого к творческому наследию гениального предшественника. Однако узел напряжения не ослабел и дает знать о себе по сей день.
«Пророческий посох, выпавший из рук умирающего Пушкина, писал в 1967 г. Авраам Позов, попал в слабые руки Гоголя и перешел к Толстому и Достоевскому. Чудные пушкинские всходы растоптал Толстой своими босыми ногами» .
Марина Новикова гармонию «пушкинского Космоса» противопоставила «новоевропейской цивилизации», растерявшей народные, духовные по сути, мерила, «которыми раньше измерялся человек». Сегодня он выпал из контекста вечности и оказался во власти «режимов», «систем», «экономических укладов» или «биологических импульсов».
«Язык воистину народной универсальности и воистину универсальной народности новоевропейская цивилизация (а она раньше всего сформировалась именно в Западной Европе) уже разучилась употреблять. А популярность в Европе Толстого или Достоевского? Толстой (с некоторым даже симпатичным смущением) заметил однажды, что Пушкин-прозаик гол как-то Рядом с ним и с Достоевским уж точно» .
В религиоведческой литературе «православный Пушкин» был противопоставлен Толстому-богоотступнику. Нападали на Толстого, как правило, приверженцы поэта. Те, кто занимался творчеством Толстого, напротив, стремились отыскать точки соприкосновения во взглядах двух гениев.
«Пушкин и Лев Толстой, писал Б. М. Эйхенбаум, стоят на крайних точках исторического процесса, начинающего и завершающего построения русской дворянской культуры ХIХ века. Пушкин первый дворянин-интеллигент, профессиональный писатель, журналист; Толстой последний итог этой культуры:
он отрекается от кровно связанной с ним интеллигенции и возвращается к земле, к крестьянству. На первый взгляд полная противоположность позиций и поведения. На самом деле одна из тех противоположностей, которые сходятся, потому что смыкают собой целый исторический круг. Корни творчества у Пушкина и Льва Толстого иногда так близки, что получается впечатление родства при всей разнице позиций. Не у Гоголя, не у Тургенева, не у Достоевского (при всей его заинтересованности некоторыми темами Пушкина), а именно у Толстого находим мы своего рода дозревание или, вернее, перерождение замыслов, тем и сюжетов» .
Та же позиция и в вышеупомянутой статье Г. Н. Ищука:
«Особого рода эстетическое доверие у Толстого было только к Пушкину: ни гуманизм Руссо, ни милосердие Гюго, ни трогательность Диккенса, ни нравственная значительность Лермонтова, ни даже родственность Достоевского не вызывали в нем подобного творческого заражения» .
А как же быть, спросит читатель, с толстовской хулой на Пушкина? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к наиболее резким высказываниям Толстого в адрес поэта.
Многие с негодованием восприняли слова Толстого о личности и творчестве Пушкина в трактате «Что такое искусство?» (18971898):