Что верно, то верно. Всегда можем. Четвертое письмо сегодняшнее от него, но я и не вскрывая знаю, о чем там. Я его письма уже сам писать бы мог или читать мамаше наизусть, набавив десять долларов для верности. Но то, третье, меня так и подмывало проверить. Прямо чувство такое, что уже надо ждать от нее очередной каверзы. С того первого раза она поумнела все же. Я тогда ей быстро дал понять, что со мной это не с отцом иметь дело. Стали засыпать могилу, матушка расплакалась, конечно, и дядя Мори усадил ее в карету и укатил с ней. «А ты, говорит, сядешь в любой другой экипаж;
тебя, говорит, каждый с удовольствием подвезет. А мне придется сейчас сопровождать матушку». Я хотел ему сказать: «Да-да, оплошность ваша, конечно. Вам надо было две бутылки взять, а не одну». Но вспомнил, где мы, и промолчал. Им что, пускай я мокну, зато мамаша хоть всласть набеспокоится, что я воспаление легких схвачу.
Подумал я про все это, посмотрел, как они туда землю валят, шлепают грязь заступами, вроде раствор для кирпичей готовят или забор ставят, и стало не по себе как-то так, и я решил пройтись, что ли. Но если пойду по дороге в город, то они нагонят в экипажах, сажать к себе станут, и я подался от дороги к негритянскому погосту. Встал от дождя под деревьями, где слегка только покапывало и откуда видно будет, когда кончат и уедут. Скоро все уехали, я еще чуть подождал, потом пошел оттуда.
Трава вся мокрая, и я иду по тропке и только у самой уже почти могилы увидал ее: стоит в черной дождевой накидке и на цветы глядит. Я сразу понял, кто это, еще прежде чем она обернулась, посмотрела, подняла вуаль.
Здравствуй, Джейсон, говорит и руку подает. Поздоровались мы с ней.
Ты зачем здесь? говорю. Ты же как будто дала обещание не ездить к нам. Я думал, у тебя хватит ума не приезжать.
Да? говорит. Отвернулась, смотрит на цветы. Их там было долларов на пятьдесят, не меньше. И Квентину на плиту кто-то положил букетик. Ума, говоришь?
Впрочем, меня это не удивляет, говорю. Ты же на все способна. Ты ни о ком не думаешь. Тебе на всех плевать.
А, говорит. Ты про свою должность. Смотрит на могилу. Мне жаль, Джейсон, что так получилось.
Сильно тебе жаль, говорю. Теперь, значит, кроткие речи в ход пущены. Только напрасно приехала. Наследства нету ни гроша. Мне не веришь спроси дядю Мори.
Да никакого мне не нужно наследства, говорит. Смотрит на могилу. Почему не сообщили мне? говорит. Я случайно увидела в газете. На последней странице. Совсем случайно.
Молчу. Стоим, смотрим на могилу, и мне вспомнилось, как мы маленькие были и всякое такое, и опять стало не по себе, и досада какая-то давит, что теперь дядя Мори все время будет торчать у нас и распоряжаться, как вот сейчас оставил меня под дождем одного добираться домой.
Да, много ты о нас думаешь, говорю. Только умер сразу шмыг обратно сюда. Но впустую ты хлопочешь. Не думай, что тебе удастся под шумок домой вернуться. Не усидела в седле пешком ходи, говорю. У нас в доме даже имя твое под запретом, говорю. Понятно? Мы знать вас не знаем, тебя, его и Квентина, говорю. Понятно тебе?
Понятно, говорит. Джейсон, говорит и смотрит на могилу. Если ты устроишь, чтобы я ее на минутку увидела, я дам тебе пятьдесят долларов.
Да у тебя их нету, говорю.
А сделаешь? говорит и на меня не смотрит.
Сперва деньги покажи, говорю. Не верю, чтоб у тебя было пятьдесят долларов.
Смотрю, задвигала руками под накидкой, потом показала руку. А в руке, будь ты неладно, полно денег. Две или три желтенькие бумажки светят.
Разве он до сих пор шлет тебе деньги? говорю. Сколько в месяц?
Не пятьдесят сто дам, говорит. Сделаешь?
Но только на минуту, говорю. И чтобы все, как я скажу. Я и за тысячу долларов не соглашусь, чтобы она узнала.
Да, да, говорит. Все, как ты скажешь. Только дай мне увидеть ее на минутку. Я ни просить, ни делать ничего больше не стану. Сразу же уеду.
Давай деньги, говорю.
Ты их после получишь, говорит.
Не веришь мне? говорю.
Не верю, говорит. Я слишком тебя знаю. Мы ведь вместе росли.
Уж кому бы говорить насчет доверия. Ну что же, говорю. Под дождем мне стоять здесь нечего. Прощай, говорю и вроде ухожу.
Джейсон, говорит. Я остановился.
Что Джейсон? говорю. Скорее только. Льет ведь.
Ладно, говорит. Бери. Вокруг никого. Я вернулся, беру деньги. А она еще не выпускает их. Но ты сделаешь? говорит, глядя на меня из-под вуали. Обещаешь?
Пусти деньги, говорю, пока никого нет. Хочешь, чтоб нас увидел кто-нибудь?
Разжала пальцы. Я спрятал в карман деньги.
Но сделаешь, Джейсон? говорит. Я бы тебя не просила, если бы иначе как-нибудь могла устроить.
Вот это ты права, что иначе никак не можешь, говорю. Обещал значит, сделаю. Или, может, я не обещал? Но только чтобы все, как я тебе сейчас скажу.
Хорошо, говорит, согласна. Я сказал ей, где ждать, а сам в городскую конюшню. Прибежал они как раз выпрягают из кареты. Я к хозяину заплачено, спрашиваю, уже за карету, он говорит нет, тогда я говорю, что миссис Компсон забыла одно дело