Бедная трусливая дурочка, холодно сказала женщина негромким голосом. Нашла себе игру.
Нет. Нет.
У тебя будет что рассказать, когда вернешься. Не так ли? Они стояли лицом к лицу возле голой стены, голоса звучали так, словно это разговаривали их тени. Нашла себе игру.
Все равно. Лишь бы уехать. Куда угодно.
Я боюсь, не за Ли. Думаешь, он будет разыгрывать кобеля перед каждой встречной сучкой? Боюсь за тебя.
Да, я уеду куда угодно.
Таких, как ты, я знаю. Повидала. Все бегут, но не слишком быстро. Не так быстро, чтобы, увидев настоящего мужчину, не узнать его. Думаешь, у тебя единственный в мире?
Гоуэн, прошептала Темпл. Гоуэн.
Я была рабыней этого мужчины, негромко произнесла женщина, губы ее почти не шевелились, лицо было спокойно и бесстрастно. Казалось, она делится кулинарным рецептом. Работала официанткой в ночную смену, чтобы по воскресеньям видеться с ним в тюрьме. Два года жила в комнатушке и стряпала на газовом рожке, потому что дала ему слово. Изменяла ему, зарабатывая деньги, чтобы вызволить его из тюрьмы, а когда рассказала, как их заработала, он меня избил. И вот на тебе, заявляешься ты. Никто тебя сюда не звал. Никому нет дела, боишься ты или нет. Боишься? Да у тебя нет духу, чтобы по-настоящему бояться или любить.
Я вам заплачу, прошептала Темпл. Сколько захотите. Отец даст мне денег.
Женщина молчала, лицо ее было неподвижно, жестко, как и во время рассказа.
Пришлю вам одежду. У меня есть новое манто. Я носила его только с Рождества. Оно почти новое.
Женщина рассмеялась. Одним лишь ртом, без звука, без мимики.
Одежду? Когда-то у меня было три манто. Одно я отдала какой-то женщине, возле салуна. Одежду? Господи. Она внезапно повернулась. Я раздобуду машину. Ты уедешь и никогда не вернешься. Слышишь?
Да, прошептала Темпл. Неподвижная, бледная, похожая на лунатичку, она смотрела, как женщина перекладывает мясо на блюдо и поливает соусом. Достав потом из духовки противень с бисквитами, женщина сложила их на другое блюдо.
Можно я помогу вам? прошептала Темпл.
Женщина не ответила. Взяла оба блюда и вышла. Темпл подошла к столу, вынула из пачки сигарету и стояла, тупо глядя на лампу. Стекло с одной стороны почернело. Поперек его тонким серебряным изгибом вилась трещина. Она как-то прикуривала от лампы, думала Темпл, держа в руке сигарету и глядя на неровный язычок пламени. Женщина вернулась. Сняла с плиты закопченный кофейник, прихватив его подолом юбки.
Можно мне кофе? спросила Темпл.
Нет. Иди ужинать. Женщина вышла.
Темпл стояла у стола, держа в руке сигарету. Тень от печи падала на ящик, где лежал ребенок. Его можно было разглядеть на сбившейся постели лишь по ряду теней на маленьких мягких изгибах, Темпл подошла к ящику, взглянула на его серо-желтое личико и синеватые веки. Легкая тень покрывала его головку и влажный лоб; тонкая ручонка лежала ладонью вверх рядом со щекой.
Он умрет, прошептала Темпл. Ее изогнутая тень маячила по стене, пальто было бесформенным, шляпка чудовищно заломленной над чудовищной гривой волос. Бедное дитя, прошептала она. Бедное дитя.
Голоса мужчин стали громче. Темпл услышала звук тяжелых шагов в коридоре, скрип стульев, человек, смеявшийся раньше, засмеялся снова. Она повернулась и замерла, глядя на дверь. Вошла женщина.
Иди ужинать.
Машина, сказала Темпл. Пока они едят, я могу уехать.
Какая машина? сказала женщина. Иди ешь. Тебя никто не тронет.
Я не голодна. Я сегодня не ела. Совсем не голодна.
Иди ужинать, повторила женщина.
Лучше подожду, поем вместе с вами.
Иди ешь. Я еще не скоро освобожусь.
VIII
Сюда, сказал Гоуэн через стол и отодвинулся, скрипнув стулом. Проходи сюда.
Пошел вон, приятель, сказал тот, кто остановил ее, и она узнала в нем человека, который так часто смеялся, ты уже хорош. Иди сюда, детка.
Сильная рука скользнула по ее талии. Темпл оттолкнула руку, глядя на Томми с застывшей усмешкой.
Подвинься, Томми, сказал этот мужчина. Ты что, вести себя не умеешь, лохматая морда?
Томми хохотнул и скрипнул стулом по полу. Мужчина взял Темпл за руки и потянул к себе. На другом конце,
держась за стол, приподнялся Гоуэн. Усмехаясь Томми, Темпл стала вырываться и щипать мужчине пальцы.
Вэн, брось, сказал Гудвин.
Сюда, ко мне на колени, сказал Вэн.
Пусти ее, потребовал Гудвин.
Кто заставит меня? спросил Вэн. Кто здесь такой сильный?
Пусти, повторил Гудвин. И Темпл оказалась свободна. Она попятилась к выходу. Несущая блюдо женщина посторонилась. Темпл с застывшей на лице полуулыбкой-полугримасой вышла задом из комнаты. В коридоре она повернулась и кинулась прочь. Соскочила с веранды прямо в траву и понеслась. Достигнув дороги, пробежала по ней в темноте ярдов пятьдесят, потом, не останавливаясь, повернула и устремилась обратно к дому, вспрыгнула на веранду и притаилась у двери. Тут кто-то вышел в коридор. Это оказался Томми.
А, ты здесь, сказал он и неуклюже протянул что-то. Держи.
Что это? прошептала Темпл.
Чуток харчей. Иду на спор, ты не ела с утра.
Да, даже еще дольше, ответила она шепотом.