И чем дольше он смотрит на меня своими горящими глазищами, тем сильнее они обжигают, провоцируя жар против воли залить немного замерзшие щеки.
Моя глупая реакция не ускользает от внимания Тимура, отчего его губы расплываются в широкой нахальной улыбке.
Так бы и треснула!
И его, и себя!
Эй, ну вы чего Смотрите, какая елка!
Спасибо, Женечка!
Мысленно благодаря дочку, поворачиваюсь к ней и приседаю на корточки. Вернее, пытаюсь присесть, потому что в стольких слоях одежды это сложно.
Где, милая? Какая тебе понравилась? Кручу головой, а потом замечаю в метре от нас небольшую ель чуть выше меня и указываю на нее. Эта?
Не-е-ет, морщится Женя. Эту елку Дед Мороз даже не заметит! Я хочу эту!
И тут она довольно тычет пальчиком в ствол прямо за ее спиной, выжидающе глядя на нас.
Правда красивая
Ее глазки горят, а я теряю дар речи.
Кошусь на Тимура и вижу, что он тоже в шоке. Потому что ель эта высотой метров пятнадцать, а ствол, наверное, все полметра толщиной!
Мы с Беловым переглядываемся и оба явно не знаем, как реагировать и что говорить. Но Тимур отмирает первым. Он неловко почесывает голову через шапку и прочищает горло:
Эм, Женек Елка очень красивая, начинает он, и Женя согласно кивает, но, боюсь, мы не сможем ее взять
Но почему? Ты же сам сказал, что мы нарядим елку, чтобы Дед Мороз не пропустил наш дом. А эта большая, и Дед Мороз сразу увидит ее издалека!
Тимур ненадолго замолкает, потом бросает на меня мимолетный взгляд, и я понимаю, что этот гений что-то придумал.
Он театрально вздыхает.
Что ж, придется нам тогда остаться до самого Нового года в лесу.
Женя удивленно выпучивает глаза.
Э-э-э Как в лесу?
Мне становится смешно от такой искренней реакции дочки, но я изо всех сил сдерживаюсь, лишь одобрительно улыбаюсь Тимуру. Ну, а что тут скажешь, Белов всегда умел находить креативные решения любых проблем.
В ответ на мою улыбку его взгляд смягчается, и он снова переключается на Женю, невинно разводя руками.
Ну а как иначе? Елка, конечно, очень красивая, но смотри, какая она высокая, какой у нее толстый ствол! Даже если мы ее срубим, то не сможем довезти. А если и довезем, то она просто не влезет в дом. Так что остаемся здесь! Другого выхода нет.
Тимур обреченно-печально смотрит на Женю, и она испуганно восклицает:
Но мы не можем остаться в лесу! Дома Снежок один!
И что же нам делать? Как быть? вздыхаю я, подключаясь к игре.
Женя важно прикладывает пальчик к подбородку и задумывается, а потом у нее в голове явно
зажигается лампочка.
Я знаю! Знаю! Тут она делает очень серьезное лицо и смотрит на нас с Тимуром по очереди. Мы возьмем вот эту елку, Женька указывает как раз на ту, на которую сначала подумала я, и повесим на нее все гирлянды! И тогда Дед Мороз ее обязательно заметит!
Отличная идея, Женек! восклицает Тимур и теребит дочку по шапке, и Женя вся сияет от похвалы.
Какая ты у нас умница! соглашаюсь я. Если бы не ты, пришлось бы нам спать в лесу.
Да ладно. Женя снисходительно машет рукой и улыбается. Яблочко от яблони.
Мы с Тимуром резко переводим взгляд друг на друга и начинаем смеяться. Где она только услышала эту фразу? Но Женька все-таки права: у такого отца просто не могла родиться другая дочка!
Придя к единому консенсусу, Белов разворачивается и возвращается к снегоходу, чтобы взять топор. А я слишком не вовремя понимаю, что хочу писать
Я отойду ненадолго, а ты присмотри, пожалуйста, за дочерью.
На что Белов непонимающе хмурится.
Куда намылилась? Приключений мало?
Не твое дело! Ты лучше вон киваю в сторону елки, делом займись.
Тимур закидывает топор себе на плечо и теперь возвышается надо мной, явно не одобряя мою самостоятельность.
Я-то займусь, он поправляет свою шапку, выдыхая облачко теплого дыхания, но мне бы не хотелось потом искать тебя по лесу. Давай без неприятных сюрпризов, Саня.
Единственная неприятность, которая у тебя есть, Белов, это твой юмор и длинный язык.
На лице Тимура появляется широкая улыбка.
На счет последнего я бы поспорил. Он подмигивает. На мой язык еще ни одна женщина не жаловалась.
Значит, я буду исключением!
С этими словами я разворачиваюсь, но не так эффектно, как мне бы того хотелось, и все же, несмотря на ощущение, будто я в мешке, стараюсь дойти до первых кустиков горделивой походкой. Вот только когда слышу первый стук топора, понимаю, что можно было и не стараться. Мой бывшенький уже благополучно потерял ко мне интерес. Но это и к лучшему. Не хватало мне еще оправдываться перед ним о своих физических нуждах, он и так за последние дни слишком приблизился как к моей личной жизни, так и к голой заднице, как бы двояко это ни звучало.
Оглядываюсь назад и, убедившись, что Тимуру не будет меня видно, ныряю под раскидистую еловую ветвь. Блин, блин, блин Я так хочу в туалет, что, пока задираю куртку и пытаюсь расстегнуть пуговицу на штанах, не перестаю переминаться с ноги на ногу. Я еще никогда не прикладывала столько усилий, чтобы просто сесть и пописать. Но когда наконец я заканчиваю процедуру, отморозив все, что только можно было, быстро натягиваю трусики и, придерживая штаны у коленей, выбираюсь из-под ветки, чтобы выпрямиться и одеться. Я уже собираюсь натянуть подштанники, но тут что-то идет не так, и, потеряв равновесие, я делаю два шатких шага вперед, машинально дергаю подштанники вверх, вот только натянуть не успеваю, потому что меня ведет в сторону, и в следующее мгновение моя задница, упакованная в одни лишь труселя, приземляется в снег.