Две твоих племянницы готовы к замужеству, господин мой, как бы невзначай произнесла Креуса. Абариса мы женили, архонта из Милета тоже, а у остальных твоих гекветов жены есть.
За какого-нибудь царька с Пелопоннеса выдай, отмахнулся я. Мне все равно за какого. Они все одинаково нас ненавидят. В Вилусу и в Фивы не выдавайте, не время.
Хорошо, спокойно кивнула Креуса, которой сказанного было вполне достаточно. Она не копала глубже. А вот Кассандра и Феано поняли все и сразу.
У царя Библа сын в возраст входит, вопросительно посмотрела на меня жена.
Нет пока, подумав, ответил я. Непонятно, как с финикийцами дела пойдут. Не хочу там заложника оставлять.
Калхас холостой ходит, прыснула вдруг Феано, а я задумался.
А ведь это мысль! осенило меня. Надо нашему судье веса добавить. Пусть царским зятем будет.
Креуса и Кассандра обеспокоенно зачирикали, подбирая возможную партию немолодому, лысому и одноглазому мужику со скверным характером.
Видимо, вспоминали, кто из жен покойных братьев им когда-то сделал больше всех гадостей. А вот Феано, мимоходом устроив чужую судьбу, откусила жемчужными зубками кусок медового печенья и даже зажмурилась от удовольствия.
Чай, едва слышно шепнула она, и слуга возник у нее за спиной, скрючившись в приступе раболепия. Он крутанул краник самовара, и густой аромат чабреца разнесся над столовой.
Вот она церемониалом и займется! Феано весьма неглупа, да и я помогу, если понадобится.
А тебя, Кассандра, я попрошу остаться, сказал я, когда слуги унесли тарелки и кубки. Сегодня ведь день первый после дня Солнца. У тебя отчет.
Я готова, государь, склонила она голову, увенчанную короной из переплетения кос. До чего же она похожа на мою жену, и до чего же они все-таки разные. Креуса так и не вышла за пределы дворцового хозяйства, приняв на себя лишь растущее ткацкое производство. Я вот до сих пор не надел ни одной вещи, сотканной другой женщиной. Это стало бы для царицы смертельным оскорблением. Такие они, нравы Бронзового века, плавно переходящего в век Железный.
Тогда через четверть часа в моем кабинете.
Четверть часа, час, полчаса Эти понятия только-только начали обретать смысл. Проворовавшийся вавилонский жрец, выкупленный Кулли у судьи, знал устройство водяных часов, диддиббу. Сложная штука, которую еще и регулировали в зависимости от сезона. Я поручил этому парню изготовить песочные часы, и он проникся не на шутку. Еще бы, нужно всего лишь запаять стеклянную капсулу и горя не знать. Он поначалу заартачился, посчитав, что сделает доступным свое загадочное мастерство. Но когда услышал, что сможет торговать такими часами по всему обитаемому миру, резко свое мнение изменил и взялся за дело со всем нерастраченным пылом. Он ведь не знал раньше, что всегда мечтал стать богатым человеком, иметь свой собственный дом, жену из хорошей семьи, рабов и регулярные поступления в серебре. Как может мечтать о несбыточном младший жрец, не имеющий череды знатных предков? Служба богу Набу как-то незаметно отошла на второй план, и парень погрузился в работу с головой.
И вот вскоре первый экземпляр стоял у меня на столе. Он как раз рассчитан на четверть часа, и когда Кассандра вошла, на дно уже падали последние песчинки. Она покосилась на стеклянную колбу, но ничего не сказала. Видимо, привыкла к странностям, захлестнувшим ее с головой. Она смолчала еще и потому, что точно такая же колба стояла и у нее на столе. Мы ждали выпуска устройств, рассчитанных на минуту, час и сутки.
Думаешь, твои купцы смогут это продать? спросила она, показав подбородком на часы, которые я тут же перевернул. Мне нравилось ощущать ход времени. Я ведь почти отвык от этого чувства.
Думаю, с руками оторвут, усмехнулся я. Время деньги, сестрица.
Наверное, наверное, задумчиво кивнула она. Как, однако, меняется жизнь. Еще пару лет назад я ведь и не знала ни что такое деньги, ни что такое время. Я никогда не думала, что время это как бесконечная дорога, которую можно измерить. Раньше моя жизнь шла по кругу, когда день сменял ночь, а лето зиму. А сегодня она нацелена вперед и летит как стрела. Это очень странное ощущение, государь. Теперь-то я понимаю, почему ты такой необычный. Ты ведь, наверное, всегда чувствовал жизнь именно такой?
Что у тебя сегодня? я привычно игнорировал ее вопрос, и она устроилась за столом, аккуратно разложив кипу папирусов.
Начну с Трои, государь. Голубь прилетел оттуда. Пеллагон с двумя когортами и троянскими всадниками взял штурмом мелкие городки, цари которых не приплыли э-э-э припасть к стопам господина своего Солнца. Что будем делать с ними?
Пусть везут их сюда, махнул я рукой. Они погостят у меня вместе со своим золотым запасом. Я решу, что с ними делать. Пока они живы, никто не посмеет выбрать новых царей.
Антенор стареет, государь, напомнила Кассандра. У нас больше нет в Трое настолько верных людей. Если он умрет, город придется брать войной. Только он еще держит в узде остатки ее знати.
У него же было пятеро сыновей? пытался вспомнить я.
Все погибли в войне с ахейцами, покачала головой Кассандра. В Трое недовольны, государь. Считают тебя самовластным, презирающим родовую знать, твои законы несправедливыми, подати обременительными, а новых богов чужими. Если сказать проще, кое-кто хочет сам собирать пошлины и держать Оловянный путь.