как фатальность, как «немилость», ведущая к печали, или даже «озлобленность» .
По всей вероятности, в этом «остракизме» нет ничего оригинального: насмешки над быстрой утомляемостью толстяка, грубость более «соблазнительных» соперников, «ощущение собственной неуклюжести» , обостряющееся при каждой встрече. Существует множество школьных шалостей в частности, «почта», когда толстый ребенок, бесконечно подталкиваемый веселящимися товарищами, вынужден бегать до изнеможения. Унизительные эксперименты начинаются рано, длятся долго и запоминаются навсегда. Правдивы эти свидетельства или ложны, но не только ими интересен текст.
Надо ли повторять, что гораздо важнее упоминание всепроникающего ощущения, что толстый человек «лишен счастья» , и впервые рассматривается «личный» аспект этой лишенности. Новизна заключается в упоминании «внутренней потери», внутренней драмы. Это придает полноте новый статус: она теперь не просто болезнь, не просто отклонение, но страдание, беда, глубоко скрытый нарыв, непроходящая мука. Образ ожирения усложняется. Толстый человек необязательно преступник, охваченный какой-то низменной страстью, не неразумный обжора и не больной человек, который борется со своими недугами, как Джордж Чейни или Эли де Бомон , но страдалец, сталкивающийся с социальными трудностями. Попытки похудеть оказываются бесплодными, и это делает его горе еще сильнее: он быстро бросает диету, забывает уксус, корсет Ничего не помогает, ожирение становится фатальным.
Чтобы осознать, до каких пределов может простираться лечение и какие неудачи могут возникнуть на его пути, был необходим научный подход к проблеме ожирения. Современный человек познавал самого себя, наблюдал за собой, его свидетельства становились все интимнее , он исследовал собственные ощущения, «моральные» страдания, в результате чего ожирение стало осознаваться как зло, непреодолимая мука, полнейший упадок, с которым невозможно совладать. Ожирение многогранно, и чем дальше идет в своем развитии наука, тем больше человек исследует свою личность и становится ясно, что страдание, вызванное чрезмерной полнотой, заслуживает внимания, о чем раньше и не подозревали.
Часть пятая. Начинаются «мучительные страдания»
В это время начинается борьба с ожирением, чему способствуют появление свободного времени, рост активности женщин, изменение отношения к интимной жизни и наготе. На лишний вес обращается внимание уже при первых признаках его появления, ему дается решительный отпор.
В то же время невозможно не замечать разочарования или даже душевной боли, вызываемой лечением, особенно в начале XX века, тем более что становится все больше рассказов и свидетельств о перенесенном лечении. В современном обществе набирает обороты психоанализ. Страдающий ожирением человек говорит, судит себя, подробно описывает свое «несчастье».
В связи с углублением знания физиологии и последовательным анализом практики похудения приходится сделать вывод о существовании препятствий на пути лечения. Тело не может измениться по команде, поэтому в лечении ожирения случаются неудачи, так как логика организма бывает неумолима, и привычный к стигматизации толстяк начинает сокровенное повествование о себе как о «жертве». Отвращение к ожирению и триумф стройности в современном мире вызывают у него муки.
Глава 1. Главенство эстетики
из тысячи причин, почему дамам, весящим больше 50 кг, следует отказаться от верховой езды» . Конечно, это звучит нелепо. Тем не менее указание веса становится очевидностью, обычным делом, проникает в умы, навязывается в качестве скрытого, но непременного ориентира. То же самое можно сказать о велосипедах, производимых на Оружейной фабрике в Сент-Этьене, при продаже которых в 1890-х годах обязательно устанавливалась зависимость между весом машины и массой тела пользователя: при «максимальном» весе велосипедиста 70 кг велосипед должен весить «не менее 1415 кг» . В мире техники оценка массы тела постепенно становится общим местом.