Глава 1. Появление нюансов
Остается свидетельство, пусть и ограниченное лишь количественными аспектами пищи. Остаются расчеты, остаются весы, остается мысль о необходимости постоянных записей. Этот прием тем более показателен, что множество врачей в 17201730-х годах, в особенности в Англии, пытаются вести такие записи на долгосрочной основе . В текстах Брайана Робинсона и Джона Лининга , например, находим целые серии таблиц с записями, сколько весит тело человека, сколько весит съеденная пища, сколько отходы. Лондонец Джон Флойер сравнивает массу своего неощутимого потоотделения с цифрами, приводимыми Санторио, и делает вывод о различиях между Англией и Италией :
под лондонским небом, более холодным и туманным, интенсивность неощутимого потоотделения меньше, чем в Италии. Подобные же расчеты проводили Томас Секер в Лейдене и Джордж Рай в Дублине . Цифры явно побеждают, и такая практика в медицинском мире представлена в достаточной мере для того, чтобы Якоб Лейпольд в 1726 году смог заявить об обновлении весов Санторио и предложить свое устройство, так искусно уменьшенное, что его возможно транспортировать. Это изобретение получило более широкое распространение.
Однако нет сомнений в том, что в основе этой практики не лежат представления ни об ожирении, ни о стройности. В первую очередь речь идет о здоровье пациента: имеются в виду не жир как таковой, но потоотделение, не объем, но пары телесных соков и воды. К тому же это мужской взгляд, взгляд врачей, которых интересует прежде всего функционирование организма, его поддержание в форме на ежедневной основе: баланс между тем, что попало в организм, и тем, что из него вышло. Важны не контуры фигуры, но неощутимое испарение, которое считается необходимым, чтобы избежать любого внутреннего «нарушения». Очевидно, что предметом изучения не является потеря веса, как это будет позже. Не стоит забывать и об обескураживающе сложных инструментах.
При этом надо подчеркнуть появление цифр, пусть пока очень далеких от какой бы то ни было оценки полноты. Это важнейшая предпосылка: зарождается принцип взвешивания телесных «вещей», повторения движений, сравнивания результатов. Предпосылка тем более важная, что речь идет о поддержании уровня массы тела.
В эпоху Просвещения начинают измерять окружность талии, и появляются новые цифры, новая точность. В 1752 году Вольтер указывает размеры своего Микромегаса : рост 120 тысяч королевских футов, обхват 50 тысяч королевских футов , а Джонатан Свифт в 1722 году для своего Гулливера и странных народов, населяющих Лилипутию и острова Лапута, никаких подобных цифр не приводит . Редакторы Journal de médecine в середине XVIII века описывают разные экстремальные случаи и указывают «данные» некоторых удивительных толстяков : в 1757 году упоминается кюре из Сент-Эсеба, обхват талии которого составлял 6 футов (182,88 см), в 1760-м судебный пристав из Санса с окружностью талии 8 футов (243,84 см), а в Эссексе семь человек на спор втиснулись в куртку некоего Эдуарда Брайта, не оторвав от нее пуговиц: его потрясающие объемы стали курьезом. Повторим, все эти исключительные цифры лишь развлечение, но они порождают новые ориентиры.
Во второй половине XVIII века подтверждением этой чувствительности, ставшей более ярко выраженной, может служить свидетельство Жана-Батиста Эли де Бомона. Оно весьма показательно, так как содержит самооценку автора. Начиная с 1752 года тот работал адвокатом в Париже, выступал защитником в знаменитых делах . В 1760 и 1770 годах его консультировали Антуан Пети и Самюэль Тиссо по поводу нарушений, которые сам пациент расценил как «чрезвычайную полноту». Во всех его письмах сквозит замешательство. В каждом из них виден особый способ объяснения этого: взгляд на оценку форм тела и их изменения одновременно «современный» и «устаревший», значение по-прежнему имеет окружность