Сама как-нибудь справлюсь, без зелёных, недовольно фыркнула.
Ты не понимаешь Орки жестокие и свирепые бойцы. А ещё неутомимые любовники. Если бы не я, они бы взяли тебя силой, как рабыню, не спрашивая разрешения. Просто присвоили. Самый сильный из них или все по очереди. Ты бы не пережила этот опыт.
Мысль о чуть было не случившемся групповом изнасиловании немного поубавила во мне спесь. Вспомнила их огромные члены и содрогнулась всем телом от ужаса. Они бы меня разорвали.
Всё-равно благодарности не жди. Я вся в твоей сперме и это ненормально, грозно зыркнула на него.
За это прости, но так было нужно. Ты думаешь, они бы просто так ушли и не заставили драться за тебя? Орки всё измеряют силой. Они крупнее, я бы не выстоял в схватке. А мой запах вызвал в них отторжение.
И не только в них, я тоже не в восторге. Тоже мне герой, будто сам не получил от этого удовольствие.
В висках запульсировало болью. На адреналине от встречи с настоящими орками и вида зелёного, изливающегося на меня соками члена я почти перестала замечать боль, которая сейчас нахлынула с новой силой.
Застонала и заплакала от бессилия. Пошевелить ногами не получалось, руки слушались плохо. Очень сильно болела спина и оцарапанный бок.
Погоди, я сейчас.
На этот раз трогать меня орк не решился. Он соорудил из веток вокруг меня что-то вроде импровизированного шалаша, а сам ненадолго ушёл в степь. Туда, где я со своего ракурса уже не могла его видеть. Но обещал вернуться.
Пока его не было, у меня в груди поднялось тревожное чувство, уж
не бросил ли. Он меня спас, пойдя против соплеменников, а я его обругала вместо благодарности. В конце концов он не виноват, что я упала, а история со спермой Что ж, бывает и похуже. Наверное.
Но ведь мог же оставить свой запах и другим способом, например, взобраться на меня и поиметь, как вздумается, а ограничился лишь дрочкой. Наверное, побоялся, что в таком состоянии это меня добьёт.
С трудом верится в его бескорыстную доброту. Он отличается от других орков, но всё же орк, не человек. Лишь наполовину. Вырос явно не среди наших. А значит ему чужды человеческие ценности: сострадание, любовь.
Время шло, а его всё не было. Точно бросил. На кой я ему сдалась? Денег у меня с собой нет, а если бы и были, вряд ли тут у них принимают российские рубли. Не знаю, куда я попала, но я точно уже не дома.
Соскучилась? донеслось откуда-то издалека. Я всё ещё его не видела, но голос узнала.
Нет, соврала. На самом деле я была очень рада, что он вернулся.
Он присел рядом и поднёс к моим губам глиняную чашу с молочно-белой жидкостью.
Пей, сказал спокойно.
Надеюсь, что не твоя конча, не знаю, зачем опять съязвила.
Ха-ха, очень смешно, отреагировал он скорее скептически, чем разозлился. Это маковое молоко. От боли.
Приподнимает мою голову, помогая попить. С подозрением кошусь на зелёного, но один глоточек всё же делаю.
Достаточно, отодвинул он чашу, когда я решила приложиться ещё раз к напитку. Вкус горький, но не хуже, чем привычные мне лекарства.
Не жадничай, выпрашиваю ещё, боль становится невыносимой.
Не в этом дело, оно сильно туманит разум. Тебе нужно поспать, но из-за грани я тебя вытянуть уже не смогу, только шаман.
Не знаю, что за ересь про шаманов и какие-то грани он несёт, но мне практически сразу стало легче. Правда в голове всё смешалось, будто захмелела.
Меня зовут Дарг, представился он. А тебя.
Полина, ответила слегка охрипшим голосом.
Необычное имя, подметил он. Красивое. Как и ты сама.
Ага, прям красотка. Вся в крови и сперме, загляденье.
А теперь, Полина, мне нужно тебя раздеть.
Мне кажется, или на его зелёных щеках проступил стыдливый багровый румянец?
Это ещё зачем? встрепенулась я.
Раны обработать, потряс он передо мной пучком какой-то неизвестной травы. Оторвал пару листочков и кинул себе в рот, тщательно пережёвывая.
Не надо, запротестовала я, но он и не думал меня слушать.
Расстегнул толстовку, а вот футболку снять через голову не смог, поэтому просто разорвал. Хорошо, что хоть лифчик оставил. Затем выплюнул на ладонь кашу из пережёванных листьев и нанёс её на глубокий порез на руке.
Ну да, пометить меня своей спермой ему было недостаточно, надо ещё и слюнями.
Боли не было, я вообще перестала чувствовать своё тело, а разум клонило в сон. Я лежала и наблюдала, как орк разрывал мою любимую футболку на тряпки. Какие-то смачивал в принесённой воде и обтирал с меня своё семя, какие-то накладывал поверх смазанных ран.
Прикасался к моей коже бережно, я бы даже сказала нежно. Гладил даже там, где не было синяков и ссадин, и от этого у меня разбегались мурашки.
Щекотно, поморщилась я, когда орк пробежался шершавыми подушечками пальцев по рёбрам.
Увидев на мне «гусиную кожу», он поспешил развести огонь. Наверное, подумал, что я замёрзла. Но куда больше меня согревали его трепетные прикосновения, чем пламя костра.
В твоих глазах огонь, шепнула я, делая комплимент оранжевым крапинкам вокруг его радужки.
Мне только и оставалось, что рассматривать его, пока он лечит мои раны. Орк приблизился ко мне настолько, что я смогла разглядеть рыжие крапинки в черноте его глаз.